в вечернем сумраке окна и представляла себе за полотном штор жителей этих красивых вилл и замков, отгородившихся друг от друга высокими коваными заборами.
От отца я узнала, что поселок, где живет его семья, называется Черехино, и теперь с удовольствием снова и снова пробовала на языке это смешное и мелодичное, похожее на собственный чих название. Смотрела на высокую полосу соснового леса, виднеющуюся вдалеке. На голубые ели и пихты, тоненькие туи, совсем молоденькие, ладные, рассаженные в декоративном порядке во дворе дома мачехи и соседей, и представляла, как здесь, должно быть, будет красиво в Рождество! Не то что в нашем сереньком заводском городишке. С его пятиэтажными хрущевками, деревянными двухэтажками и послевоенными сталинками, блеклыми и неприметными.
В комнате сына хозяйки дома не было телевизора, компьютер я включать не умела, отданный мне отцом телефон связывал меня только с бабушкой… На второй день я набралась смелости и открыла книжный шкаф брата, где красивыми рядами стояли новые книги, еще пахнущие типографской краской. Сначала утянула в постель «Затерянный мир» Конан Дойля, а после и готический роман Энн Райс «Интервью с вампиром», неожиданно найденный на полке.
Но выходные прошли, температура окончательно спала, и на следующее утро Галина Юрьевна разрешила мне спуститься, если ночь пройдет спокойно. Я знала, что этим утром отец с мачехой уедут на работу, и вполне расслышала слова, что о завтраке позаботится мой сводный брат Стас, оставленный дома, чтобы присмотреть за мной, но все равно со страхом засыпала, желая, чтобы завтрашний день никогда не наступил.
Мой страх сам нашел меня. Когда я проснулась и повернула голову, он сидел на моей кровати (на своей кровати, если быть честной), согнув ногу в колене, опершись плечами о стену, и смотрел на меня холодным немигающим взглядом, поигрывая брелоком в длинных пальцах.
Увидев так близко серые, злые глаза Стаса, я подскочила в постели и попятилась, дернув на себя одеяло.
– Не так быстро, сестренка! – сводный брат легко поймал мое запястье сильной рукой, не дав мне попросту скатиться на пол. – Куда собралась? – процедил сквозь зубы, сжимая рот в тонкую линию, притягивая ближе к себе, пообещал: – Теперь тебе от меня не спрятаться, задурив голову матери. Я не жалостливая мачеха, чтобы повестись на твои слезы.
Мы были в доме одни, мне было страшно, и я попросила отпустить меня.
– Размечталась! – темная, рваная челка еще влажных волос упала брату на лоб, и он медленно отвел ее назад, давая возможность рассмотреть его лицо.
Прошлым вечером я до полуночи читала историю вампира Луи, всем сердцем проникаясь темными событиями жизни молодого плантатора, и сейчас, в тишине дома моей мачехи, ее сын, нависший надо мной, показался мне едва ли не тем самым героем романа Энн Райс – привлекательным и беспощадным молодым человеком, сошедшим с книжных страниц.
Стас Фролов был красив и избалован. И хитер. Не зря его мать предупреждала
