style="font-size:15px;"> – Это к беде, если ты роняешь мороженое и сперва на землю падает рожок, – объясняет она.
Тающее мороженое растекается вокруг.
Лирик смеётся.
– Ты это сейчас придумала.
– Нет, где-то слышала. Это правда.
Я пытаюсь усмирить внутреннюю дрожь. Мой взгляд блуждает по двору. Хочется поскорее уйти, и я с трудом сдерживаюсь.
– Интересно! – Ниа смотрит на обёртку. – Здесь напечатаны разные интересные факты. Слушайте… Прятки, возможно, произошли от греческой игры под названием, – она всматривается в мелкие буквы, – апо-дид-рас-кин-да.
– Как-как? – переспрашивает Лирик.
– Аподидраскинда. Это надо запомнить.
Ниа запоминает всё что попадётся. Ей нравится много знать, но на школу у неё аллергия. Она говорит, на уроках скучно. Там не обращают внимания на то, что ей интересно – всё, чему не учат в школе. Она ничего не помнит, тесты сдает еле-еле. По оценкам ни за что не догадаешься, какая она умная.
Только благодаря жёсткому расписанию и плану занятий, разработанным её родителями, она не осталась на второй год в пятом классе. Её родители – преподаватели с «нереальными ожиданиями». Это слова Ниа, не мои.
– А что на твоей обёртке? – спрашивает она меня.
Вздохнув, я вытаскиваю обёртку из растаявшего шоколада: «Каждое лето в Италии проводится мировой чемпионат по пряткам. Однажды собралось семьдесят команд». Я бросаю липкую бумажку в мусор и слизываю шоколад с пальцев.
– Интересно, – замечает Лирик. – «Мороженое мечты» сеет знания… Послушайте! – Он разглядывает обёртку: – Прятки – самая популярная детская игра.
– Правда? – Ниа хмурится. – Не может быть!
Лирик продолжает жевать. Язык и губы у него синие.
– Раз так, может, сыграем?
Внезапно калитка распахивается и задевает столик, где лежат подарки. Бросив мороженое, Лирик пытается подхватить падающие свёртки, но не успевает. Надеюсь, ничего не сломалось.
– Ну что, лузеры, – раздаётся противный голос, – начали без нас?
Я чуть не застонал, забыв про мороженое. Вот уж действительно беда…
02
Карла Дженкинс и её брат-близнец Квинси входят во двор. Мама говорила, что они неплохие. Просто их не понимают. По большей части их действительно не понимают. Особенно Карлу.
– Привет, слонёнок Дамбо, – она обращается ко мне.
Да. У меня большие уши. Это меня огорчало, но Ниа сказала, что в некоторых культурах это считается признаком удачливости и того, что человек умеет слушать. Насчёт удачливости не уверен. Когда моей маме было особенно плохо, я шевелил ушами и она смеялась. Она казалась счастливой, но потом… я захлопываю дверь к этим воспоминаниям. Не хочу туда заходить – слишком больно.
Подходя, Карла натыкается на провисший плакат.
– Это ещё что такое?
Она учится в нашем классе, но все думают, что она старше. Она выше всех учеников в нашей
