взгляду. Он не рявкает, не напоминает мне мое положение, но и не отвечает. А я намерена получить ответ. Богдан Аркадьевич вздыхает.
– Моя жена вчера улетела в долгосрочную командировку. Боюсь, что ее ближайший год не будет в стране.
– То есть Вера будет расти без мамы?
– Почему же? – иронизирует Коршунов. – У нее есть биологическая мать, которую черт знает где носит. Я очень жажду с ней встретиться, – возникает пауза. Я нервно ерзаю на стуле. – Рассчитываю, что Лида рано или поздно объявится.
– И? – подаюсь вперед, находясь в не мысленном напряжение от разговора.
Я начинаю подозревать, что сестру объявили в розыск. И если мне отказали в поисках, то такому человеку, как Коршунов, который при деньгах, пропавшего без вести достанут из-под земли.
– Я не собираюсь на ней жениться, – опять иронизирует, а мне не до смеха.
Богдан Аркадьевич понимает по моему лицу, наверное, что я не способна нормально оценивать шутки.
– Ваша сестра в любом случае объявится, вопрос времени. Когда она появится, буду договариваться, чтобы Вера осталась со мной. Все равно ребенок ей особо не нужен, раз она сумела его оставить в детском доме и исчезнуть.
– Вы заставите ее отказаться от прав?
– Конечно. Сначала добровольно, а если не согласится, то добровольно-принудительно. Мои юристы смогут это дело решить в мою пользу.
У меня шумит в голове. Я толком ничего не слышу, только понимаю, что Коршунов однажды выкинет меня из жизни Верунчика и запретит с ней видеться, разорвет наши кровные связи. Он сможет. Теперь понятно, отчего договор всего лишь на год.
– Но вы, Надежда Викторовна, можете не переживать по поводу ваших встреч с Верой. Вы ее не оставили в детском доме, вы ее привезли в столицу на свой страх и риск, каким-то чудом меня нашли и добились своего. Этого многого стоит. Я вам благодарен. Если бы не вы, я никогда не узнал, что у меня есть дочка.
Почему у меня стойкое ощущение, что «дочка» – это та самая ложка дегтя в медовой бочке?
– Надежда Викторовна, вы меня слышите? – Коршунов проникновенно заглядывает глаза, похоже, пытается считать мои мысли. Только мои мысли не поддаются прочтению.
– Слышу-слышу, – бормочу я.
Окончательно сдвинув в сторону все, что мешает мне на столе, расписываюсь. С громким звуком засовываю ручку в стакан, а бумаги протягиваю уже своему начальнику.
– Какие у вас пожелания в воспитании? – сразу включаю деловой тон. У меня нет педагогического образования, но даже я понимаю, что каждый родитель хочет максимально развивать своего малыша.
– В каком смысле? – вот Богдан Аркадьевич далек от темы детей. Он вообще не догоняет, что я его сейчас спрашиваю.
– Вера сейчас маленькая, но это не значит, что с ней нельзя заниматься. Можно начать с грудничкового плаванья в бассейне. Конечно, ездить в город далековато, но ничего страшного. В полгода можно включить какие-то развивашки. А еще я
