даже более реальна, чем та прежняя.
– Я вижу людей, проходящих мимо, а они…на меня не обращают внимания. Смотрят на того…на лавочке. – Сказал в полной растерянности новопреставленный.
– Людей ты видишь, как и раньше, только…они тебя не видят, впрочем, меня тоже…. Человеческие кожаные ризы скрывают саму сущность человека, душу его, словно защитный панцирь. Таково значение второго момента библейского откровения о сотворении человека – Бог по грехопадении первых людей по состраданию к ним "одел их … в одежды кожаные". Премудрость и благость Божия положила преграду между людьми, изверженными на Землю из Рая, и духами, изверженными на землю с неба – грубую вещественность тела человеческого.
– Но почему я стал видеть вон этих…страшных в воздухе? Это бесы? – В какой-то спешке, словно боялся что-то забыть, спрашивал Алексей.
При этом он непроизвольно еще раз посмотрел вверх. Сущности кружились в воздухе парами, словно в вальсе. Причем одни имели вид женщин в нарядных белых платьях, другие – мужчин в черных фраках. Опускаясь все ниже и ниже, они приблизились к новопреставленному до двадцати метров, а затем, поймав на себе взгляд Ангела, взмыли к небесам, превратившись в огромных черных птиц. Собеседник Алексея, как ни в чем, ни бывало, ответил:
– При разлучении души с телом видимой смертью люди снова вступают в разряд и общество духов. Поэтому ты их и видишь. Как сказал Антоний Великий, Преподобный: – «Страх Господень хранит человека и бережет, пока он не сбросит с себя этого тела…». Да, это бесы, слуги дьявола.
Между тем демоны, став похожими на обычных людей, устроили между собой драку, выкрикивая друг другу оскорбительные матерные слова.
– Но почему их так много? Почему они ругаются даже между собой?
– Тот же Преподобный так учил, касаемо бесов: «Великое множество их находится в объемлющем нас воздухе; они недалеко от нас; господствует меж ними великое несогласие».
– Но у меня все ощущения какие-то странные, необычные, – неуверенно сказал бывший снабженец.
– Когда человек умирает, уходит из этой жизни, его ощущения полностью меняются, и он получает новый «взгляд» на происходящее, через призму которого в дальнейшем будет смотреть на свою прошлую жизнь.
Конечно, новопреставленного поразило несоответствие внешнего облика юноши и духовных речей, более характерных для умудренных опытом старцев или священнослужителей. Однако как можно спокойнее он ответил:
– Да. В последнее время моя память часто подводила, я многое забывал, что-то не мог понять…. А сейчас у меня ощущение, что я могу усвоить абсолютно все. И действительно, мой взгляд на прошлую жизнь и…сегодняшнюю, мягко говоря, мне непривычен. Я словно лучше понимаю себя. Передо мной наподобие кинематографической ленты буквально за секунды предстала вся моя жизнь. И, главное, я все помню…. Даже самое малое дело, совершенное за мою бытность. И мне становится страшно
