их заселение на постоянной основе.
– Как вам разрешили вывоз артефакта власти Египта? – Спросил я, когда он надолго замолчал.
– Они ни о чём не догадывались, – пояснил профессор, – работы проводились тайно, под официальным разрешением властей на исследования пирамиды. Так же, тайно и вывезли. Они не знали о том, что мы нашли захоронение, в противном случае, конечно, нам бы ничего не светило. Как вывозили артефакт и ценности я не в курсе, этим занимались военные, а вот снова закрыть проход в гробницу нам удалось без труда. Это делалось всё автоматически. На системе противовесов, плита встала на своё место, и ничего не напоминало о том, что там был проход.
– Понятно, – кивнул я, – что можете сказать о своих коллегах?
– Ничего плохого, и ни чего хорошего я о них сказать не могу. – Неуверенно сказал профессор.
– Мы знакомы всего несколько дней, – продолжил он, – перед самым приездом сюда и познакомились, в Берлине. Из учёных здесь только один, Марк Шейдер, вон тот господин слева, – и он указал на лысого, пухленького живчика, который внимательно прислушивался к нашему разговору, но не перебивал, – остальные, так, на подхвате. Учёных степеней не имеют, да и особых знаний у них я не заметил. Они нам помогали взять пробу камня. К нам должны были присоединиться ещё учёные, чуть позже, но видимо уже не судьба.
– А этот Марк Шейдер, – посмотрел я на того, – в чём специалист?
– Он учёный по микробиологии, – пояснил он мне, – как раз должен был разбираться с эффектом сохранения материи и причинами сего явления.
– А он что, русский язык знает? – Указал я на того головой.
– Немного понимает, – сказал профессор, – но только и всего. Говорит с большим трудом.
– Хорошо, Эдуард Карлович, – приняв решение, я решил сделать ему предложение, – как вы смотрите на то, чтобы отправиться с нами, в Россию?
– Положительно смотрю, молодой человек. – Не раздумывая, ответил он.
– Меня в Германии ничего не держит, – решил он пояснить, – семьи у меня нет, детей тоже, жильё ведомственное. А в Россию я давно хочу, да всё как-то не решался. А теперь, когда вы забираете то, что меня сильно заинтересовало, я просто обязан ехать с вами. Я должен узнать, что же это такое, и пропустить такое не в моих силах. Я согласен.
– Ну, вот и хорошо, – подытожил я, – значит этих, оставим здесь. Микробиологи и у нас есть, а специалистов на все руки мы найдём без труда.
И в этот момент заработала рация у Атолла.
– Атолл, – донёсся голос Ребуса, – транспорт на связи. У нас десять минут. Приём.
– Понял, Ребус, – ответил тот, – выходи на приёмную площадку, встречай птичку. Подсвети там. Будем через несколько минут. Как понял? Приём.
– Понял, Атолл, – прохрипела рация, – конец связи.
Когда мы уже выходили
