с Лидочкой устроили прощальное чаепитие, во время которого успели и погрустить, пустив слезу, и посмеяться, строя наполеоновские планы покорения Москвы. В своих мыслях я больше склонялась к тому, что хотела сюда вернуться в скором времени. Сейчас главное – приехать домой и узнать, что случилось у бабушки.
Ложилась спать я с нарастающим чувством тревоги, которое утром переросло в панику.
В семь утра уже стояла с чемоданом на автовокзале перед стареньким автобусом, что направлялся в мои края.
Родная деревушка встретила меня знакомым запахом скотного двора. Глубоко вдохнув воздух, ко мне пришло чувство «Вот он – дом мой».
От остановки с трассы я шла по размытой дождем дороге. Ноги в туфельках утопали в грязной жиже, а чемодан рисковал вот-вот вывалиться из уставшей руки.
Уже подходя к нашей улочке, я проклинала сельскую жизнь и все ее прелести, скучая по московской брусчатке и асфальту.
Наш дом с бабушкой был предпоследним, поэтому пока я шла вдоль чужих участков, успела заметить, как местные жители и соседи выходят из своих калиток, и следуют за мной.
Со всех сторон доносился тревожный шепот, а кто-то из бабулек крестился, вытирая платком слезы.
Уже издалека я почувствовала едва уловимый запах гари. Прибавив шаг, вскоре подбегала к нашему дому.
Увиденная картина заставила меня затрястись от ужаса. Проклятый чемодан вывалился на землю из дрожащих пальцев.
– Где моя бабушка?! – прокричала я, чувствуя нарастающую истерику.
Передо мной было черное пепелище. Наш небольшой домик выгорел дотла, оставив на месте дотлевшие бревна, да упавшую сверху крышу. Даже сарайчики с правой стороны дома были охвачены огнем. От них теперь ничего не осталось.
– Кто-нибудь видел Ефросинью Кузьминичну, мою бабушку? – в панике я обратилась к соседям, что стояли за моей спиной.
Тут со своего участка бодро выбежала тетя Клава. Платок сбился с ее головы, на ногах разные тапочки, передник перекручен…
– Любонька, приехала, – со слезами на глазах старушка протянула ко мне руки, заключая в объятия.
– Бабушка у вас?
– Любушка, – горько заплакала соседка, – Нет больше твоей бабушки, угорела в доме ночью. Как огонь заполыхал ночью, поздно все увидели зарево. Когда кинулись тушить, уже было не зайти внутрь. Всей улицей тушили, только спустя два часа пожарная машина приехала.
Слова тетя Клавы, как обухом ударили по голове. Мир замер передо мной, а я отказывалась верить в происходящее.
– Где…?
– Милиция приедет, участковый тебе все объяснит. Пойдем, Любочка, я накапаю тебе и себе капелек? – старушка цепко взяла меня за руку и потащила в свой дом.
Кто-то из мужиков позднее принес ей на крыльцо мой забытый чемодан.
* * *
– Вот так вот, Любовь Андреевна.., – мужичок в годах, что работал по нашему округу участковым, сидел потупив взор, – Старая проводка загорелась. Пара минут и весь
