не преуспевал в ее воспитании. На обивке и вовсе нашлись следы копоти и гари. Кто-то явно учился плеваться именно здесь.
В остальном же было видно, что в комнате совсем недавно проводили уборку.
За светлыми двустворчатыми дверями нашлась не менее просторная спальня. Кровать уже застелили чистым постельным бельем – от него успокаивающе пахло чем-то наподобие лаванды, но уложить мальчишку вот так просто я не могла.
Мне требовалось для начала основательно его помыть, и вот как раз с выполнением этого важного пункта у нас и возникли проблемы. Потому что за неприметной дверью, одной из двух, нашлась целая купальня с бассейном, в который я дракошку запустить одного ну никак не могла.
Пришлось обмывать его в раковине. Это было не слишком удобно, но при встрече со служанкой я намеревалась попросить для нас корыто. Ну или на крайний случай большую кастрюлю.
– А я тебе говорю, что я все равно тебя вымою, – настаивала я на своем, ловя в прямом смысле ускользающего чешуйчатого за заднюю лапу.
Водные процедуры в таком формате его однозначно нервировали, но за неимением лучшего… Я и так старалась сделать все быстро, однако…
– Открываем пасть! Вот как начнется на твоих клыках кариес, как заболят они так, что ты оборотнем на луну взвоешь, будешь знать! – занималась я воспитательными работами, отыскав в узком шкафчике зубной порошок и подобие щетки.
В отличие от привычной для меня щетки, эта имела щетинки, направленные во все стороны, и захватывала за один раз больший участок.
К слову, пока я все это дело искала, гусеничка, замотанная в большое широкое полотенце, пыталась дважды уползти с кушетки, а теперь была решительно настроена оттяпать мне палец.
– И это ты еще не знаешь, какие бывают цены на стоматологов! Может еще и целой сокровищницы не хватить.
Промучившись около получаса, мы все-таки добрели до кровати. В покоях было тепло, а потому одеяло не требовалось, но простынкой дракошку я все же прикрыла. Мне самой так было комфортнее спать.
Подоткнув простыню под чешуйчатое тельце – так он значительно меньше вертелся и не стремился уползти в другое место, – я гладила Кирюшу по лапке. Машку всегда успокаивало, когда я гладила ее руку, и на этот раз прием тоже сработал. Особенно в дополнение к тихой истории, которую пришлось придумывать на ходу:
– Ведьма варила зелье. Ведьме все нипочем.
В домик свой пряничный ведьма тащила мешок с личем.
И как это обычно бывает, грозился тот лич расправой.
Но ведьме все нипочем – его напоила отваром.
И превратился тот лич вновь в некроманта живого.
И ужаснулся тот лич: «Что я тебе сделал такого?»,
Но ведьма махнула рукой, его за порог выставляя,
Метлу оседлала свою, в чернильное небо взмывая.
Ведьма ходила по лесу, в защите искала бреши.
И вот в ее пыльном мешке теперь оказался леший.
Трещал на своем языке, угрозами сыпал
