Или пока не нашелся? Переносить так далеко вырезанный в стене круг не имело никакого смысла. С какой стороны не взгляни пустой труд. Если нужно было взять образец, при способности вырезать такой большой круг не составило бы труда отрезать небольшой образец. Да и какими средствами транспортировать эту железяку? Капитан приложил ситуацию на свой взвод – при условии, что машин у них не было бы – через круг Урал не пролезет и получалось, что двое-трое рядовых тащили бы эту махину, роняли бы и очевидно замедлили продвижение всего взвода.
Третьи служебные сутки закончились. Взвод Суровина полностью размещался в поселке Иста и был отпущен на отдых. При всем желании докопаться до правды и облегченно вздохнуть, люди устали. На седьмом километре вместе со взводом Кореева, с которым частенько пересекались по службе, они вышли из леса к дороге, где их уже ждали Уралы и Тигры и пожав руки, распрощались и поехали в разных направлениях. До Исты двадцать пять километров по прямой, с учетом пройденного расстояния по кругу, плюсом еще километров двенадцать. Утро выдалось светлое, теплое, набитое летними ароматами и звуками. Источая целительные ароматы, быстро прогревался сосновый лес. Лесу все равно какая у людей война и кто в ней больше прав, а кто виноват, лес всех одинаково манит пройтись и отдохнуть. Кто задремал в дороге, а кого не оставляла ночная загадка. После долгого молчания рядовой Гофман сказал: – Чертовщина какая-то. Может этот круг испарился? Или это секретное оружие американцев?
Почему именно американцы пришли на ум рядовому Гофману догадаться не трудно: из всего западного направления вести доходили только от безнадежного далеких штатов, но если представить это расстояние, занятое камнями, то вероятность выходила как-то уж очень маленькая. Предки Гофмана – чистокровные немцы во вторую мировую войну были сосланы в Сибирь, а потом в степи Казахстана и женившись там на русской девушке, по иронии судьбы уже в нынешнем столетии казахи стали поклевывать этого немца за русский язык. Подавая на российское гражданство, он был вынужден записаться «русским», потому что паспортистка, женщина в весомых годах и теле, посмотрела на графу национальность мудрым, опытным взглядом, потом на Виталю, с вечно удивленным от всех жизненных перипетий лицом и спросила: – Вы гражданин, гражданство вообще хотите? Какой немец? Еще пять лет будешь ждать!
Виталя гражданство хотел и так стал по паспорту русским, кем в принципе себя и чувствовал. Гены, правда, штука такая: не переписать. Суровин не раз отмечал исполнительность и крайнюю любовь, даже страсть Гофмана к порядку. И хотя во взводе все бойцы держат форму и оружие в порядке, только Виталя имеет привычку раскладывать носки на две недели вперед в отдельные ячейки. Когда эта информация случайно просочилась, то Щукин в шутку обвинил его в сатанизме.
Идея о том, что круг вырезали американцы нашла отклик и тот же Щукин – большой шутникс рыжей, пылающей головой, именно головой, поскольку
