прав, – кивнул я, – как всегда, прав. Но иногда мне хочется быть кем-то другим. Боевым магом, например. Защищать границу огнем и мечом и знать, что где-то далеко есть Рубежник, который не допустит беды.
Было стыдно, но бороться с собой с каждым днем было все тяжелей. Магия давила на плечи, нашептывала безумные идеи, ломала волю. Не хотелось бы повторить судьбу Ильберила Седьмого Безумного. С другой стороны, и это не сломает Траарн. У меня есть сын и есть кому о нем позаботиться.
– Боевыми магами мечтают стать все мальчишки, – услышал я в ответ. – И я тоже. До сих пор.
– Сдается мне, друг мой Вердар, мы так и не повзрослели.
Отставив бокал, я отвернулся от окна. Друг, как и всегда, занял софу. Мне оставалось сесть на стол или приткнуться на узкую табуретку.
– Целый король, а почтения к нему – ноль, – проворчал я и сел на стол.
– Тебя разве в детстве не били розгой за расхлябанность и привычку сидеть не там, где надо? – поддел меня Вердар. – И потом, сам облюбовал этот закуток. То ли дело кабинет твоего отца – роту солдат усадить можно. И эхо гуляет от стены до стены.
– Моя матушка – дивная эльфийка, ей не были нужны розги. Одно движение бровью – и двор укрощен, муж вразумлен, а сын преисполнен почтения.
Вспоминать о родителях было приятно. Отец редко выходит на связь, он осознает себя заново, эльфом. Любовь матери дала ему шанс отрастить длинные уши и не менее длинный срок жизни. Я не в обиде. Если только немного – слишком тяжело было без подготовки удерживать рвущиеся рубежи. Но с моим сыном в свое время произойдет ровно то же самое – у Траарна может быть только один Рубежник.
– Мэврис как будто одумалась, – с сомнением произнес я. – Хотелось бы верить, что мы сможем наладить отношения.
– Ты все еще в это веришь? – скептически спросил Вердар. – Прости, но с женами тебе не повезло.
– Не соглашусь с тобой. Ведь тогда можно сказать, что и им со мной не повезло. И об этом я тоже хотел с тобой поговорить.
– О везении? – удивился Вердар.
– О произошедшем сегодня. Ты воспользовался лазейкой в печатях Мэврис и закрыл ей рот. Вердар, ты мой друг, мой советник, человек, на которого я могу опереться в трудную минуту. Но это, мать твою, не дает тебе права помыкать королевой. Твоей королевой, Вердар.
Лорд Эрсталь встал, поклонился и четко произнес:
– Ваше Величество вправе наказать меня, однако, вернувшись в прошлое, я поступил бы так же. Королева Мэврис стояла на границе ваших чар помех, и ее, в отличие от вас, могли услышать придворные. Если мне будет позволено, то я принесу свои извинения Ее Величеству лично.
– Ее Величество ниспослала мне право простить тебя от ее имени и даже поощрить, – криво усмехнулся я. – Сама же она прощать тебя не собирается. И ее можно понять. Эти печати влияют на нее не в лучшую сторону, но они были необходимы.
– На твоей матери их не было, –
