прошло и получаса, как я приземлился рядом с приятельницей, которая, казалось, не заметила моего возвращения. Опустив веки, она дожевывала эклер. У ее ног толпилась стая сизых голубей в попытках поделить брошенный им последний кусочек заварного теста.
Не открывая глаз, она спросила:
– У вас все получилось по-своему?
– Что простите? – Я был уверен, что не прервал ее трапезу своим появлением. Но теперь с шумом выдохнул, больше не опасаясь потревожить.
– Вижу-вижу, выдохнули. Значит, все удалось.
– Миссис Брейкер, вы будто читаете мои мысли…
– А что, если так? Людям, которые близко знают друг друга порой не нужны слова. Я чувствую все, что чувствуете вы – весь спектр. Пустоту, беспокойство, воодушевление, удовлетворение и любовь.
– Но как?
– Будь вы человеком науки, я бы потрудилась объяснить вам, как устроен этот процесс. Но вы, мой мальчик, другой. Вам не нужны ответы. Правильно заданный вопрос даст вам гораздо больше – пробудит интерес.
Я задумался над сказанным. Она всегда оказывалась права. Наше мировосприятие было похожим, только я находился еще в начале пути, а она ушла далеко вперед.
– Я завтра сыграю для вас новую вещь, если позволите.
– С радостью приму столь ценный дар. – Она положила голову в ярко-синем берете мне на плечо и замолчала.
Мы с миссис Брейкер заполняли пустоту друг друга: она – ту, что осталось после утраты матери, я – ту, что не позволила приятельнице иметь детей. Это осознание переливом прошлось по струнам моей души, второй раз за день включив режим творца.
Проводив миссис Брейкер до дома, я в сумерках направился в магазин. На этот раз я не торопился. Я знал, что вдохновением управляю я сам, и мне не составит труда закрыть глаза и увидеть его восход над горизонтом.
Глава 6. Она
Мне все еще кажется, что вот-вот и я вернусь туда, откуда пришла. Открою глаза в безмолвии февральского дня на промерзшей скамейке Центрального парка. Буду и дальше подглядывать за происходящим украдкой, как безучастный наблюдатель. Но нет.
Все случилось тогда со скоростью света, как по написанному.
Так всегда бывает, когда я четко знаю, чего именно мне хочется. Счастье определенности снисходит на меня крайне редко, и я хватаюсь за показавшуюся на пороге идею, провожу в дом, холю и лелею, как дорогую гостью. Ценю такие моменты.
И вот я здесь, в месте, неожиданно ставшем для меня родным. Нью-Йорк осыпает меня лепестками сакуры, солнце жарит будто на дворе не апрель, а середина лета. Я чувствую себя живой. И от возможности испытывать весь калейдоскоп чувств я наполняюсь счастьем. Как же это приятно – стоять у штурвала жизни! И так день за днем. Я не загадываю наперед, не пытаюсь представить, что ждет меня за поворотом. Я просто есть. И этого достаточно. Многие люди не понимают ценности, которой обладают. Но я – не из их числа.
Пусть это эфемерный эпизод, в который
