благожелательные, дом вообще чудесный – на берегу Лу́ри, главной реки города. Из окна сказочный вид на Башенный мост и Академию Стихий, рядом Большой оперный театр, Публичная библиотека, музей Естествознания, магазинов модных без счёту…
В какой момент всё это отошло на второй план? Два года назад, когда Шэнон внезапно вызвал меня и затребовал подробный отчёт о проделанной работе? Или чуть раньше, когда Лайли и Пéтра, первые сплетницы УМКи, обратили внимание, что он зачастил с проверками в мой отдел? Визиты начальника меня не волновали, как и шуточки женской половины Управления, но ведь этим не ограничилось! Вскоре Шэнон начал нагружать меня персональными заданиями, словно я – единственный сотрудник в УМКе, достойный его доверия. Затем принялся звонить по десять раз на дню, контролировать мои запросы, любую мелочь, каждый шаг. Мог позвонить после работы, в выходной день, в праздник, в отпуск – ведя себя так, словно это не только в порядке вещей, а я ещё и виновата, что кроме службы у меня существует какая-то иная жизнь!
Как следствие, её, личной жизни, у меня и не стало. Какому парню понравится, что его девушку могут выдернуть со свидания? С романтического ужина в ресторане, прогулки под звёздами, из постели, демоны раздери?! С самым стойким, Áнзелем Гéрном, я рассталась год назад, после того как Шэнон приказал мне вернуться посреди отпуска, который мы с Герном проводили на морском побережье. Анзель заявил мне прямо: или увольняйся с работы, или ищи другого, более покладистого воздыхателя.
Из УМКи я не ушла. Не потому, что дорожу работой больше, чем отношениями. Просто спутник жизни, ставящий мне ультиматумы, меня не устраивает. Но это не значит, что я смирилась!
Беда в том, что ничего сверх службы господин Шэнон не требует, к тому же сам он в Управлении практически живёт. Даже спит на раскладном диванчике в кабинете, причём в гордом одиночестве. Мéлис, его всезнающая секретарша, уверяет, что за сто два года ни одна особа женского пола не удостоилась чести разделить удобства упомянутого диванчика. Из того же вездесущего источника известно, что в своём городском особняке Шэнон появляется крайне редко и в гости к нему никто не приходит. Родом эта двухсоненная каланча откуда-то из далёких северных краёв, то ли из Мéфиса, то ли из Нэ́рдала, потому и внешность такая примечательная. Высокие скулы, тонкий нос, жёсткие губы, очень белая кожа, светлые глаза и угольно-чёрные волосы. Что по нему все с ума сходят – не понимаю!
Если бы Шэнон хоть раз заговорил о чём-либо помимо работы, комплимент сделал, пригласил бы куда – толпа влюблённых в него дамочек давно бы меня растерзала. Но он даже по имени меня не называет – «госпожа Рэйстен» и всё! Тысячу незначительных вопросов задать, прицепиться по пустякам – всегда пожалуйста. Причём вежливо и с неизменно каменным лицом. Попробуй опоздать на службу – тут же звонок: в чём причина? Караулит он меня, что ли? В Управлении двести сотрудников, неужели скромный маг-природник заслуживает отдельного внимания?
В итоге – ни молодого человека, ни свободного времени. В театре уже год не
