душу девушки. А осознание того факта, что страница с личными фотографиями симпатичной, ухаживающей за собой Симоны набирала еще большую популярность за считаные месяцы, чем ее группа с рисунками, укалывала новой булавкой горечи и зависти. В отличие от Алисы, Вика предпочитала удобной одежде модную, рюкзаку – женскую сумочку, а синякам под глазами – макияж. И хотя природа их обеих наградила очаровательными и приятными чертами лица, Симона знала, как правильно подать себя, а Алиса – нет.
Она сама не заметила, как открыла на телефоне страницу Вики, просматривая ее новые фотографии с фотосессий, где та с припухлыми алыми губами позировала в розовом платье с симметричными белыми стрелками. Этот пост был месячной давности, но Алиса видела его впервые, так как продолжала ругать себя всякий раз, когда заходила в профиль Симоны, проверяя новые посты, количество подписчиков и комментариев, которых было в разы больше, чем у нее.
Физически ощутив отвращение то ли от самой себя, то ли от ситуации в целом, девушка нажала на боковую кнопку телефона, и экран погас, давая ей время прийти в себя. Она уже далеко не один раз поднимала эту тему с психотерапевтом, но сложность заключалась в том, что говорить о проблемах ей было намного легче, чем решать их. Даже простое принятие ситуации, необходимое для того, чтобы впоследствии ее отпустить, давалось ей с таким же трудом, как попытка насильно запихнуть в страдающего нервной анорексией человека хлебные крошки. Она давилась, брыкалась и плакала, но не могла осознать всю важность такого на первый взгляд простого понятия, как принятие своих проблем и несовершенств. Ведь именно это лежит в основе всепрощения: способность осознать, согласиться и отпустить то, что гложет и тревожит душу. Но Алиса не была к этому готова.
Пересилила себя, разблокировала экран телефона и закрыла вкладку со страницей, которая причиняла ей боль. Встала, оставив телефон на столе, подошла к шкафу, где хранились конспекты, и пробежалась по ним глазами. Всякий раз она обещала себе выкинуть их при первой возможности, но вспоминала об этом уже тогда, когда оказывалась на улице, и снова говорила, что в следующий раз точно не забудет. Ведь часть конспектов по предметам первых курсов она выбросила. Значит, и про эти однажды вспомнит.
Алиса взяла в руки дневник и пролистала. Зацепилась взглядом за рисунок, на котором была изображена девушка, стоящая лицом к морю и спиной к зрителю, длинные волосы развевались на ветру, как и подол светлого легкого платья, тогда как руки тянулись вперед, то ли к облачному небу, то ли к соленому водоему перед ней. И посмотрела на текст рядом с изображением, прочла его про себя.
«Вот она я: босая, с растрепанными от морского ветра волосами, в легком однотонном платье, смотрю на синее небо над неспокойным морем. В ушах стоит еле заметный звон, голова словно окутана невидимой вуалью, мысли вереницей крутятся в голове, постепенно уходя на задний план. И трудно понять, нравится это мне или нет. Словно
