нашими, как улыбки святых Семерых. – После этих слов они подняли головы, открыли глаза и взяли приборы в руки. – А Вы не возносили сердце своё в молитве к Семерым?
В горле пересохло. Надо что-то сказать.
– Семеро? – Самый тупой вопрос, который мог прийти в голову.
– Семеро богов: света, тьмы, весов, жизни, смерти, забвения и гнева. Вы не знаете наших богов? Откуда Вы? – В памяти всплыла сцена из кошмара.
– Я ничего не помню после того как проснулся в лесу некоторое время назад. – Надеюсь, что на лице у меня ничего не написано.
– Вот как. Довольно печально сие.
– Вы же сказали, что Вас разбойники ограбили. – С недоверием в голосе девушка покосилась на меня.
– Возможно, что так и было. Другого объяснения тому, что я оказался там без каких-либо вещей я не могу найти.
– Имя? Имя же Ваше должны помнить Вы.
– Нет, даже его.
– Одно я могу сказать точно. – Старушка посмотрела мне в глаза. – Вы точно не из этих мест. На ближайшие гексоны вокруг нет ни городов, ни деревень. – Её взгляд опустился. – Вы не вкушаете с нами трапезы.
Звучало это скорее как упрёк, а учитывая сказанное ранее подозрения относительно меня у них только росли. Я, было, взял ложку и опустил её в ещё покрытый паром суп, но, несмотря на голод заставить себя есть не могу. Что-то внутри меня не может даже каплю еды запихнуть внутрь.
– Вам не нравится то, что я приготовила? – То ли ехидно, то ли с обидой в голосе спросила девушка.
– Полагаю, что наш гость слишком устал, чтобы даже принять трапезу, пусть и столь для него необходимую. Наверху мы подготовили для Вас комнату. Я Вас провожу… – Старушка поднялась из-за стола. Некая скованность была в этом простом движении. Раньше такого не замечал.
– Не стоит. Я и так доставил уйму проблем.
– Позади Вас лестница. Последняя дверь справа.
Старушка вернулась в прежнее положение. Хозяйки дома продолжили трапезу в тишине и даже будто забыли о моём существовании. По скрипящим деревянным ступеням я поднялся на второй этаж. Освещённый двумя свечами коридор, узорчатый жестковатый ковёр на полу, три двери, очевидно, ведущие в другие комнаты и последняя справа – в отведённую мне. Ничего не обычного. Дверь в мою комнату открылась тихо, петли были смазаны хоть и давно, но достаточно хорошо. Внутри также ничего особенного: деревянная кровать, тумбочка, стоящая на ней незажжённая свеча в подсвечнике, небольшой прямоугольный прикроватный коврик, окон нет. О большем сейчас и просить не могу. Не нашёл ничего чем можно было зажечь свечу. В полной темноте разделся, как мог аккуратно сложил вещи, положил на тумбочку и лёг в тёплую кровать. Глаза тут же закрылись. В памяти всплыли кадры из того кошмара. Тот каменный стол, та убитая женщина, белые балахоны, странное ощущение прилипшей к спине тёплой одежды. По телу
