Ни-че-го. Терра инкогнито. Откуда он? Кто родители, где учился? Отсутствие обручального кольца на руке не давало весомой надежды. Во-первых, вовсе не все их носили. Во-вторых…
Я так задумалась, что пропустила явление двух подносов, загруженных ароматной едой. Блинчики, сырники, маленькие ватрушки – всего было с избытком.
– Ты выглядишь так, как будто тебя морят голодом. И давно, – прозвучало в ответ на мое удивление.
Прелестно. Ну а что? Зато честно. Он-то выглядел, как… как мечта моя, самая дерзкая. Поставив наш завтрак на стол, сел напротив, на сцепленные руки положил волевой подбородок. Очень красивые и очень мужественные пальцы у него, между прочим. Господи, дай мне силы.
– Врач тоже поставил диагноз такой: что-то там про недостаточный вес и обезвоживание.
Он поднял одну светлую бровь, вопросительно глядя мне прямо в лицо.
Пришлось заставить себя посмотреть ему строго в глаза. Это я совершенно напрасно рискнула. Они были… необыкновенными. Я таких даже и на картинках не видела, настоящие чудо-глаза.
У зрачка, в самом центре, яркая радужка отливала цветом летней грозы. Неминуемой, страшной, жестокой, грохочущей в моем слабом сознании ударами молний и раскатами грома. Ближе к краю цвет глаз становился медовым. Оттенок балтийского светлого янтаря. Опушенные светлыми густыми ресницами, словно загадочные лесные озера со светлыми песчаными берегами поросшими осенним камышом. Красота, целый пейзаж. И скажите, о чем я тут думаю?
Наверное, он даже не был красив. Но вид Марк имел очень мужественный, из серой толпы горожан выделяясь именно этой своей необычностью. Шрам тонкий над бровью, короткая светлая щетина на подбородке и щеках. Глаза хоть и смеялись, но под ними привычно лежали усталые тени.
Сколько ему было лет? Точно старше меня, но намного ли? Только губы красивые очень, они постоянно притягивали мой взгляд. Будто резные, яркие, с постоянно приподнятыми краями. Он словно все время чему-то загадочно улыбался, чуть щурясь. Ой! Кажется, я бессовестно пялюсь на соседа за столиком. Совершенно сдурела.
– Ешь. Приятного аппетита, не отвлекайся. И не сверли меня взглядом, пожалуйста.
– Скажи, а почему ты от меня так долго прятался?
Этот вопрос меня мучил все это время. Карлик, горбун и мужик – поросенок были бы отличным тому объяснением. Но то, что я перед собой сейчас видела…
– Уж точно не для того, чтобы кто-то сегодня так быстро сбежал. Неужели я страшен?
Пришлось срочно закусывать сырниками приступ стыда (под ехидными взглядами).
– Я врать умею, конечно. Но не тебе, ты же знаешь. Совершенно не страшен.
Он в ответ только молча жевал, глядя в окно на прохожих. Вилка и нож в его руках были инструментом привычным, я же (дочь офицера!) совсем не настолько уверенно ими теперь оперировала.
Разговор как-то не клеился. Стало тоскливо, и снова мучительно захотелось сбежать. Поймала на себе его пристальный взгляд. Кот тоже рассматривал меня очень внимательно,
