к дому, я паркуюсь возле ворот и долго сижу в машине. Окидываю взглядом участок, скрытый осенними сумерками, высокое четырехэтажное строение, которое издалека напоминает замок, и вздыхаю. Свет горит только в окне на третьем этаже – спальня моей жены. Остальной дом погружен в уныние и тоску.
Когда я строил его, нам с женой было всего по двадцать пять. Я мечтал о том, чтобы вскоре дом наполнили детские голоса и смех. Чтобы каждое утро топот маленьких ножек будил меня перед работой, а вечером меня встречало звонкое «папа».
Но шли годы, а ничего не менялось. Я все так же приезжаю домой, где меня, кроме моего пса, добродушного хаски Лойса, никто не встречает. Линда либо уходит к подругам, знакомым, либо собирается уйти. Отношения с ней давно стали напоминать реку с пересохшим руслом. Мы с ней не общались по душам уже давно.
Я пробовал вернуть в наши отношения былую страсть, брал путевки на Мальдивы, возил на шопинг в Милан и водил в рестораны, и даже если это заканчивалось бурным сексом, через несколько дней все возвращалось на круги своя.
На мои желания иметь детей Линда часто отмалчивалась. Потом и вовсе говорила, что вообще не хочет детей. Что ей не хочется толстеть и обвисать. Она еще молода и хочет жить, а не менять пеленки. И даже мои доводы, что я обязательно нанял бы няню, что ей бы помогали и, вообще, ее жизнь никак бы не изменилась, не меняли ее решение.
Позже, когда я уже настаивал категорично, она призналась, что ее все детство заставляли сидеть с младшей сестрой и вытирать ей попу. Тогда-то она и решила, что сама никогда не заведет детей. Я понял ее, но вскоре предложил развод. Да, я любил ее, но наше видение семейной жизни в корне отличалось. Я хотел настоящую семью, она же – развлекаться и веселиться.
Как только я сказал это слово «развод», Линду будто подменили. Она начала увиваться возле меня и всячески задабривать. Увидев, что это не помогает, она подошла ко мне однажды и сказала то, чего я точно не ожидал услышать:
– Я готова попробовать!
– Ты о чем? – Поднимаю на нее взгляд поверх ноутбука.
– Ну, о детях. Я готова попробовать. – Она хмурится, и я вижу, как тяжело ей дается это решение. Внутри словно что-то расцветает.
– Правда? – Поднимаю брови, и жена кивает.
– Я люблю тебя и не хочу терять.
Встаю и заключаю девушку в свои объятия.
– Я тоже не хочу тебя терять, котенок, но тебе придется отказаться от алкоголя и вечеринок, ты ж понимаешь?
– Да, я исключу весь алкоголь и сигареты, и мы попробуем. – Ее пальчики скользят вниз и сжимают отвердевший орган. – Можем начать прямо сейчас…
Линда целует меня глубоко и страстно, и вскоре мы перемещаемся в спальню…
Проходит год, но все наши попытки безуспешны. Мы обследовались, но врачи только разводили руками, говоря, что у нас все хорошо. Говорили, что это не быстрый процесс и, пока не прошло два года с момента начала попыток, расстраиваться не стоит. Но когда прошло и два года, а Линда так и не забеременела, я решился на крайний метод – ЭКО.
Многие мои друзья не понимали моего желания
