другие не позарились! Много ты понимаешь. Хорошо, что мы дружили с его женой. Я теперь у Лёвы самый близкий человек, которому можно поплакаться.
– Ничего, что он старый для Киры? Двадцать лет разница.
– Зато какой красавец! Я уверенна, он покорит сердце Кирочки!
– А Кира хоть знает? Или ты уже за неё всё решила, как обычно?
– Как ты со мной разговариваешь? Что за злые и ироничные высказывания? Завидуй молча! Собирайся давай, собирайся. Раньше девяти вечера не появляйся здесь! – мачеха раздула ноздри и выскочила из комнаты, напоследок зыркнув уничтожающим взглядом.
Мне стало легко и весело. Я натянула любимые чёрные джинсы, жёлтый свитер. Ни за что бы не ушла из дома по приказу Аллы. Но сегодня я обещала забежать на работу к Тарасу. Как же я его сильно люблю! Как только представлю любимого, поднимается настроение, сердце пускается в пляс. Я так сильно соскучилась, обнять и раздавить его в объятиях хочется. В шиномонтажке Тарас работает за двоих. Старается для нас. Летом мы собираемся жить вместе в съёмной квартире.
Я поспешила вниз, на кухню.
– Куда набираешь? Опять к своему нищеброду голодному намылилась?
– Я эти пироги сама пекла. Я же на три часа ухожу, мне поесть захочется.
– Охотно верю, – скривила губы Алла. – Нашла, с кем связаться. Семью позоришь. Он же нищий, необразованный. С Кирой моей учился, из двоек не вылезал, уроки постоянно срывал. Он же и девяти классов не закончил! А родители его. Ужас, на кого похожи, алкаши. Ни на одном собрании в школе у сына не были.
– Тарас не нищий. Он работает, в отличии от некоторых, – я с удовольствием смотрела на побледневшую Аллу. – Зарабатывает хорошо. Профессия у него простая, но мы тоже не из высшего общества. Папа мой – водитель, твоя дочь – продавец одежды. А ты вообще секретаршей пару лет за всю жизнь проработала. А сейчас – безработная!
– У меня доход от аренды квартиры! – Алла залпом выпила стакан воды, села на стул. – Я сына инвалида воспитываю!
– Кстати, где Матвейка? Мне с собой его взять?
– Издеваешься? В такой холод и на три часа?
Я хмыкнула, взяла пакет с пирогами, накинула кожаную куртку и вышла из дома. Никто не имеет права осуждать мой выбор. А за Тараса я убить готова. Жалко Матвейку. Это мой пятилетний братик. Сын Аллы и моего отца. Запрут его сейчас в комнате надолго. Не будет до него дела никому. У него ДЦП. Вроде лёгкая форма. Он до сих пор очень плохо говорит. Самое понятное его слово: «Миана». Это он меня так называет. Он ходит с трудом. Ещё какие-то проблемы с развитием. Я особо не вникаю в его болячки. А вот играть с ним, и учить новому, люблю. За Матвейкой нужен постоянный уход и присмотр. Врачи говорят, что он может вырасти обычным человеком с незначительными особенностями. Главное, сейчас не запускать. Но Алла занята только собой. На что её хватает, это ездить с ним в больницу. Он посещает много разных специалистов. А вот дома братишка полностью на мне.
***
По
