и сделал Он это словом и делом. В иудаизме с этим не было проблем, в это все верили. Но если таково было убеждение Матфея, как он обосновывает законность Иисуса столетия спустя? Как он относится к Божьему откровению в Ветхом Завете? Ответ Матфея очень прост: Иисус является выполнением обетования Ветхого Завета. Именно поэтому он присваивает Ему так много ветхозаветных титулов и поднимает множество ветхозаветных тем. По этой же причине он цитирует Ветхий Завет так свободно и уверенно – например, такую формулу: «А все сие произошло, да сбудется реченное Господом через пророка…» (Мф. 1:22)[24]. Матфей подчеркивает, что Иисус пришел не отменить Тору, но исполнить ее (Мф. 5:17). И когда Иисус произносит Свою великую Нагорную проповедь, Он не отменяет Ветхий Завет, а усиливает его. Заповедь говорит: «Не прелюбодействуй». Сказанное далее: «Всякий, кто смотрит на женщину с вожделением» – не отменяет заповедь, а делает ее еще строже (5:27–28). Именно так поступает Иисус с Ветхим Заветом – Он обращает его к сердцу человека и еще более усложняет его.
То же самое происходит с повторяющимися высказываниями. Если их рассматривать в изначальном контексте Ветхого Завета, то может показаться, что многие из них не имеют почти ничего общего с событиями, к которым их привязывает Матфей. Они причудливым образом вырваны из контекста. Почему он это делает? Просто потому, что он глубоко верит в единство откровения. Матфей не просто придумал эти аллюзии к Ветхому Завету. Если бы он это сделал, они подходили бы к тексту гораздо лучше. Первостепенное значение имеет все, что связано с Иисусом, и ранние христиане, такие как Матфей, отмечают, что «если бы Иисус действительно принес нам окончательное откровение Бога, то об этом пусть намеком, неясно, но должно быть упомянуто в Писаниях, которые дошли до нас через Моисея и пророков». Так что выражение «из Египта воззвал Я Сына Моего» (Мф. 2:15) следует рассматривать в полном смысле этого слова, как предсказание того, что на самом деле случилось, когда Иисус, будучи ребенком, вернулся со Своей семьей из Египта – где они временно проживали – в Назарет, хотя в оригинальном тексте книги Осии (Мф. 11: 1) такая мысль у пророка еще прослеживается. Это выглядит как неправомерное использование Ветхого Завета, но на самом деле это не так. В этом есть глубокий смысл, потому что Бог, который показал себя в древних Писаниях, теперь полностью и окончательно раскрывает Себя в Иисусе. «Бог, многократно и многообразно говоривший издревле отцам в пророках, в последние дни сии говорил нам в Сыне». Эти вступительные слова Послания к Евреям могли быть написаны Матфеем. Он страстно верил в единство откровения. Время исполнения пришло. Но исполнение этого пророчества было предсказано в Ветхом Завете[25].
В Евангелии от Матфея сильна тема ученичества. В нем ясно говорится, что решение принять Иисуса означает следующее – придется оставить прежние привычки. Те, кто принадлежат Царству, должны руководствоваться в своей жизни его законами. В Царство приводит нас, в первую очередь, Божья любовь;
См. также 2:15, 17, 23; 8:17; 12:17; 13:35; 21:4; 26:54, 56; 27:9, 35.
См. Stanton, стр. 346–363.
