из страны, новый император сохранил стойкую неприязнь к главному дому российских монархов. Это очень расстраивает молодую императрицу, так как препятствует устройству современного и роскошного императорского быта, о котором она мечтала, будучи цесаревной; все-таки с Зимним дворцом не сравнится ни одно другое здание столицы, и крайне неудобно для министерства двора, поскольку порождает массу организационных трудностей. Собственно, и нынешнее происшествие, очевидно, является следствием малого внимания к Зимнему дворцу. Говорить же обо всем этом с императором, императрицей или вообще при дворе категорически не принято и не допустимо.
– Княгиня Юрьевская посещала кладовую? – спросил Симс.
Граф Воронцов-Дашков кивнул:
– Покойный государь и княгиня прожили в законном браке восемь месяцев до его кончины. Она вертела им как хотела. Тьфу. Простите мне эту вольность. Конечно, да, без всякого сомнения. Но уточнить, когда и как это происходило, мы должны с начальником камерального отделения Даниловским.
Министр покрутил ручку телефона и несколько минут кому-то что-то кричал. Вскоре раздался стук в дверь, и на пороге показался рыхлый чиновник с потным лицом; видно было, что он взволнован и очень торопился.
– Да, княгиня имела доступ в кладовую, – ответил Даниловский. – Более того, по особому указанию императора она имела привилегированный доступ – могла посещать Бриллиантовую комнату, когда ей вздумается, в сопровождении одного лишь начальника камерального отделения, то есть в моем сопровождении.
– Император пошел на это из-за крайней непочтительности, которую выказывала княгине камер-фрау фон Винклер, главная хранительница государственных регалий и бриллиантов, – разъяснил министр. – Камер-фрау, насколько мне известно, постоянно оскорбляла княгиню, которая раньше, будучи фрейлиной, ей прислуживала. Император не мог ни приструнить надменную старуху, ни умерить аппетит своей новой супруги, поэтому было решено избавить их от общения друг с другом, а государя от суеты и головной боли.
– А как вы думаете, княгиня могла похитить бриллианты? – спросил Симс.
Граф задумался.
– Вы имеете в виду, могла ли княгиня вообще украсть? Наверное, могла бы. Она могла считать, что берет свое, принадлежащее ей по праву. Ее понимание собственных прав весьма далеко расходилось с тем, как их понимали двор и императорская семья. На государя Александра Николаевича было совершено одиннадцать покушений, всем было ясно, что при отсутствии надлежащих мер безопасности когда-нибудь это сработает. Княгиня, думаю, прекрасно все понимала и, страхуя свое будущее, могла в какой-то момент забрать бриллианты. Но, может быть, я несправедлив и просто поддался общему пристрастному мнению. Княгиню ненавидели, приписывали ей ужасные пороки, сплетничали о ней и подозревали в жутких вещах.
– Расскажите
