прикрываясь портфельчиком, в направлении цели визита.
Пантелеймон Викентьевич каким-то недобрым взглядом остановил корриду:
– Любочка, все в порядке!
В течении моего околостеночного похода, периодически двери кабинета открывались, заходили какие-то люди с бумагами. Я молниеносно реагировал на изменение обстановки и ситуативно менял положение своего тела и портфельчика. Путешествие наконец закончилось, и я протянул руку Пантелеймону Викентьевичу:
– Роман. Факт Роман.
Пантелеймон Викентьевич дружелюбно засмеялся, и я увидел у него во рту две челюсти, полностью укомплектованные золотом:
– Интересная фамилия у тебя Роман. Я, кстати, анекдот один знаю про факт. Присаживайся.
Он показал мне на стул, но не на ближний. Было очевидно, что мне придётся на указанное место также отползать.
Пантелеймон Викентьевич нажал кнопку вызова местного телефона:
– Люба, иван-чая нам принеси, да покрепче.
Люба прибыла с напитком через долю секунды, но сегодня многоборье было за мной – я успешно занял свою позицию.
Пантелеймон Викентьевич рассказывал мне анекдот за анекдотом про факт и громко отпивал иван-чай:
– О том, что коты гораздо ближе к человеку, чем собаки, говорит тот факт, что в ресторане музыкантам никогда не заказывают «собачий вальс», а исключительно «Мурку».
Поверьте, непросто смеяться, когда ты пьёшь иван-чай, во рту такое ощущение, что в нем груженая под завязку кофе-машина разбилась:
– хахахахахахахаха
– хахаххахахахахах
Между анекдотами я, к счастью, успел договориться о поставке цветного лома.
Пантелеймон Викентьевич пожал мне правую руку, а левой вызвал Любочку
– Договорились. Работаем. Люба, Карапета пригласи.
Такое ощущение, что Карапет ждал вызова шефа дверью. И вот – справа Пантелеймон Викентьевич, слева идет Карапет – крепкий черноволосый с приоткрытым ртом, в котором видно несколько золотых зубов:
– Вызывали Пантелеймон Викентьевич?
Пантелеймон Викентьевич наконец отпустил мою руку:
– Смотри, Карапет – Роман Факт. По хорошей цене лом предлагает, но за наличку. Роман, Карапет все проконтролирует. Он за нал отвечает у меня.
Я кивнул Карапету в знак приветствия, но не успел пожать ему протянутую руку, потому что уже потихонечку полз обратно к выходу, прикрывая свой отход в клетчатых трусах под комментарий Пантелеймона Викентьевича:
– Посмотри, какой молодой, и с каким уважением и почтением относится к старшим.
Вытянутая рука Карапета осталась без взаимности с моей стороны, поэтому ему ничего не оставалось, как засунуть ее в карман, и начать меня ненавидеть взглядом:
– Да, старший брат, все сделаем.
Пока Карапет говорил, я посчитал количество золотых зубов у него-восемь.
Примета
