равно ответ и то, как он это сказал, меня шокирует.
– Потрахались.
– Вы переспали, – повторяю я. Уж это-то я знаю. Что после того единственного раза моя подруга не стала бы делать это с тем, к кому не испытывает серьезного интереса. – Мэг не из тех, кому надо было просто потрахаться.
– Ну, я ее трахнул, – повторяет Бэн. – А после того, как трахнешь друга, все портится. – Он еще раз нажимает на кнопку зажигалки, а потом пламя снова гаснет. – И я знал, что так будет, но все равно сделал.
Его честность одновременно и притягивает, и отталкивает, словно какая-то ужасная автокатастрофа, на которую глазеешь, хоть и понимаешь, что потом будут сниться кошмары.
– Если ты знал, что это все испортит, то зачем тогда?
Он вздыхает, качая головой.
– Ну, ты знаешь, как это бывает, все происходит случайно и быстро, о последствиях не успеваешь задуматься. – Бэн смотрит на меня, но дело-то в том, что я не знаю. Кого-то это, может, и шокирует, но со мной такого ни разу не было. Когда родишься в семье «белой швали», делаешь все, чтобы вырваться из этой западни. Хотя в большинстве случаев от судьбы все равно не уйти. Но все же рыть себе яму и трахаться с каким-нибудь неудачником из нашего Зажопинска я не буду.
Я молча смотрю в сторону детской площадки.
– Это всего один раз случилось, но хватило. А после этого пошла фигня.
– Когда именно? – интересуюсь я.
– Трудно сказать. В районе Дня благодарения. А что?
Ясно. Письмо насчет совета не спать с барменами пришло как раз чуть раньше. Но котята? Они, судя по всему, появились после зимних каникул. А история про то, как мистер Педью схватил меня за задницу – в феврале, всего за несколько недель до смерти.
– Но если это было так давно, как вышло, что ты в курсе последних известий? О котятах? Обо мне?
– Я думал, ты читала наши письма.
– Всего парочку.
Он кривится.
– То есть ты не в курсе всего, что она мне писала?
– Нет. Ее письма начиная с января до приблизительно за неделю до смерти удалены.
Судя по лицу, Бэн очень удивлен.
– У тебя комп с собой?
– Я смотрела на ноутбуке Мэг. Он у нее в комнате.
Он сминает обертки от еды.
– Идем.
Бэн открывает свою почту на сервере. Поиск по ее имени выдает целую кучу писем. Он слезает со стула, уступая место мне. В дверь влетает Еще Раз и начинает точить коготки о картонные коробки.
Я вижу самое начало – флирт со стебом, про Кита Муна и «Rolling Stones». И перевожу взгляд на Бэна.
– Смотри дальше, – говорит он.
Я смотрю. Флирта становится все больше. Письма – длиннее. Затем случается секс. Который как бы служит черной разделительной чертой. После которой письма Бэна становятся отстраненными, а Мэг – полными отчаяния.
