лишних регалий Петровича.
Света, тоже не заморачиваясь, потыкала пальцем в каждого, кого назвала:
– Саша – Андрей. Андрей – Саша. Сашка здесь работала, я тебе про нее говорила, – и соседка снова погрузилась в разговор со своим новым знакомым.
– Кстати, о твоей работе, – наконец обратился к Нестеровой Дима.
Саша приподняла бровь, втянув в себя через трубочку кофе. Она посчитала, что сейчас он будет интересоваться ее планами на счет возвращения, и тут же призналась.
– Я не вернусь, Дим, прости.
– Прощаю тебя, дорогая, – он ухмыльнулся, но веселье не тронуло глаз. – Только тут загвоздка. Ты не имеешь право посещать заведение, если работала в нем. Минимум полгода.
Сашку словно пыльным мешком шарахнуло.
– Чего?
– Такие правила, Саш. Сама подумай, гости тебя знают, еще помнят… – и Петрович начал нудную лекцию о правилах приличных заведений.
Вежливо дослушав, Сашка осведомилась:
– Допить-то мне можно?
Дима пожал плечами, великодушно давая свое разрешение. Нестерова снова присосалась к трубочке, чувствуя глупое волнение. Она часто испытывала такое в детстве, когда мама ловила ее на краже конфет. И ладно мама, перед ней не грех было заливаться краской. В конце концов, воровать – плохо. Но какого черта ее отчитывает этот бабник с латентным раздвоением личности? Она же не сделала ничего дурного, и Дима больше не имеет никакого права ей указывать. Не сумев, да и не особо желая душить в себе бунтаря, Сашка откинулась на спинку стула и нагло ответила:
– Дим, а вообще-то я не подписывалась под твоими идиотскими правилами ни чернилами, ни кровью, так что извини, но даже с места не сдвинусь отсюда.
– Я же тебя не выгоняю, – вдруг пошел на попятную бывший босс, явно не ожидавший от нее такого наезда.
– Да что ты? Правда? Вот и супер. Значит, мне показалось, – продолжала негодоать Нестерова. – Пожалуй, после твоей лекции, весьма унизительной для меня, между прочим, одним латте не обойдешься. Пойду закажу чего-нибудь покрепче, чем кофе.
Саша встала из-за стола и направилась к стойке, из-за которой на нее уже весьма обвиняющим взглядом посматривал бариста.
– Бордо есть, Лешк? – осведомилась Нестерова, не без мысли о пафосе, который продемонстрирует Диме, заказав его любимое вино. Благо получка позволяла ей шикануть не по-студенчески.
Бариста кивнул.
– Красное, сухое?
Снова кивок.
– Давай.
– Четыре бокала? – уточнил Леха, и теперь Саша кивнула. Ну не одной же ей пить.
– И все на мой счет запиши, – прозвучал сзади бархатный, властный голос Дмитрия.
Он встал прямо за Сашей, которая как раз полезла в карман за кошельком. Дима положил обе руки на стойку, таким образом, запирая
