называют это идеальным слухом. То, что одним приходится учить, другие воспроизводят моментально. У меня у самой способности к языкам, но вы, должно быть, прирожденный мастер. Вы поете?
Он выглядел смущенным, и на то была причина.
– В лагере я пел в хоре пару раз. Неплохо получалось, но я не солист.
– Ирен, – сообщила я, – оперная певица.
– На покое, – быстро добавила подруга.
Стенхоуп кивнул:
– По причине смерти.
– По причине мнимой смерти, пусть и очень похожей на настоящую.
– Естественно, – объяснила я, – у Ирен идеальный слух, о котором она упоминала. Поэтому она понимает, откуда взялся ваш дар.
– Скорее проклятие, – устало произнес наш гость. – Целый десяток лет он удерживал меня вдали от Англии. Но вы, мадам, спрашивали о медали. Меня наградили ею за работу шпиона. Это случилось еще до того, как состоялся военный трибунал и нам предъявили обвинение в поражении при Майванде. Я мог бы ее лишиться, останься в рядах войск, но я выбрал другой путь.
– Вы не вернулись в Англию, – сказал Годфри, нахмурившись. – Куда же вы отправились?
– Туда, где ни англичане, ни русские не смогли бы меня найти. Я исходил Афганистан вдоль и поперек. Через суровые горы Гиндукуша, которые поднимаются на фоне бесконечного синего неба, через дальние горы к северу от Кабула, через узкий перевал Хибер, двадцать семь миль легенд и смертей, где разбойники выступают в роли привратников, через дальние восточно-афганские холмы рядом с территорией Китая, к покрытому льдом озеру вдоль границы с Россией. В земли, где не ступала нога белого человека.
– Вы прожили среди местных племен десять лет? – Вопрос Ирен выражал не столько недоверие, сколько восхищение. – И вам удалось выдать себя за своего? Вы оставили, мистер Стенхоуп, жизнь на Беркли-сквер и даже удобные горные лагеря английских войск в Индии? Такую… роль надо уметь играть, вжиться в нее по-настоящему. И за все это время вас никто не побеспокоил?
– Нет. Даже когда я снова посетил Индию. Я похоронил себя в глухих местных деревнях. Мало кто из цивилизованных людей рискует ездить в те земли. Я хотел потеряться, и это оказалось проще, чем можно предположить.
– Почему? – спросила я, пораженная тем, что такой славный человек сгинул в безбожной пустоши.
– Мне опротивела война, мне подобные, я сам. Мы потерпели поражение при Майванде, а причина была в предательстве. Наши войска развернулись в глубоком рве рядом с деревней, но Тигр не доложил о втором ущелье, тянущемся к нам под углом с правой стороны. Через тот скрытый проход в земле Аюб протащил свою великолепную артиллерию. Мне удалось предупредить только одного человека в ночь перед сражением, моего друга лейтенанта Маклейна. Он выдвинул вперед свою артиллерийскую батарею, чтобы отрезать тайную вторую атаку Аюба, хотя бригадный генерал Барроуз приказал ему отойти на одобренные
