звук сыпучих камешков и всплеск, я вскочил на четыре лапы, навострив уши и тут же бросился к месту, где она стояла, сразу заметив, что она в воде я спрыгнул вниз с обрыва в несколько прыжков, по сыпучей земле еле устояв на длинных лапах. Бурный поток нёс тело, облепленное белой тканью, я несся вдоль течения за ней выбирая место где могу совершить манёвр и схватить её. Поток был слишком стремительным, но впереди виднелась гряда камней. Я помчался прямо к ним, обгоняя поток. Мои лапы соскальзывали с мокрого камня, и я даже замочил нос, но удержался, вытянув шею как можно дальше вперёд пытаясь ухватить утопающую. Клацнув зубами, я сомкнул в челюсти лишь кусок белой материи от её рукава, течение развернуло её и понесло дальше, оставив меня с мокрым носом разочаровано глядящим ей во след. Выплюнув обрывок ткани, я погнался за ней. Если бы она была в сознании, то возможно я смог бы подтянуть её, но видимо она крепко ударилась головой. Я знал, что дальше начнутся пороги и прибавив скорости нырнул за ней, не думая о последствиях и своей неприязни к воде.
Когда я был стихийным духом во мне преобладал элементал огня, я противился воды и близко не подходя к водоёмам, но сейчас у меня было тело и было бы неправильно пренебрегать его возможностями, несмотря на внутреннее отвращение. Я был так близко, что смог ухватить её за шиворот рубахи и это всё что я успел сделать, прежде чем нас обоих смело потоком вниз, течение было почти непреодолимым для меня. Я, подталкивая её носом и гребя всеми четырьмя кое-как смог направить её к берегу. Вода обволакивала мои глаза, и я плохо видел, но казалось на левом берегу стоял Олень, я расслабился, когда увидел его входящего в реку. Течение здесь ослабло и русло выровнялось, нас ждала помощь. Я вновь толкнул её головой, и Олень опустил в воду свои рога похожие на корни дерева, чтобы вытащить её. Когда я поднял мокрую морду из воды, Олень стоял над девушкой, лежащей на мелкой голубой гальке, я подполз на животе изодранным в кровь и старался подняться на лапы, струйки воды стекали на плоские камушки, плотно лежащие на берегу. В это время он повернул её на бок, и вода вытекла из её губ, но глаза не открывались, он толкнул её копытом в грудь несколько раз, но девушка продолжала лежать неподвижно. Я поднял свои большие помутневшей зелени глаза на Оленя, он сожалея кивнул. Я понял. Она умерла. Покачивая головой, безмолвный Олень ушёл в лес, а я остался рядом с ней, зализывая раны. Солнце медленно садилось, бросая свои последние лучи сквозь ветви елей, окрашивая речную воду в оранжевый цвет. Нет, это не лёгкий румянец скользнул по щеке девушки, а последний луч. Сиренево розовые облака покрыли часть горизонта, которую я мог видеть между высящихся впереди гор. В такие моменты я тосковал по дому, теперь я ещё и тоскую по ней.
Шерсть моя уже высохла и загривок шевелился на ветру, звёзд почти не было их перекрыл лунный свет. Большой круглый пятак луны серебрил всё вокруг своим сиянием. Вдруг я почувствовал лёгкое касание и повернул голову.
– Кто ты? – Она смотрела на меня,
