понять – теперь я знаю слабое место чертова Ангела.
– Так умеешь или нет? – разозлился Погодский. – Я же не спросил, любишь ли ты это дело.
– Я закончила курсы кройки и шитья, – похвалилась я. Хотя, было бы чем. Всю жизнь ненавидела нитки иглы и иже с ними. Но бабушка считала, что настоящая женщина обязана уметь шить, готовить и вести домашнее хозяйство, потому таскала меня по идиотским курсам. Готовить и вести хозяйство я, кстати, так и не научилась. Да и с шитьем у меня не срослось особо, трусы которые мы шили выходили кривобокими, а потом от меня отказались преподаватели. И все из – за того, что я пришила палец училки к приснопамятным «семейкам». Но об этом Синоптику знать не стоит. Пусть думает, что я «на все руки от скуки».
– В руки мне легла жестяная коробка, с нарисованными на ней катушками ниток. Я автоматически сжала пальцы. Погодский принес какие – то склянки, вату. Запахло спиртом, йодом и еще какой – то химией.
– Иди сюда, – приказал Синоптик, колдуя над кастрюлей, стящейна огне.
– Эй, ты нарик, что ли? Меня сюда не вмешиваяй. У меня активная гражданская позиция. Я против наркоты.
– Заткнись, дура. Я кипячу инструмент. Ты же хотела похвастаться мастерством белошвейки.
– Не поняла, – затупила я.
– Потерпи немного, я все обьясню, – улыбнулся Погодский. И вот эта его улыбочка мне совершенно не понравилось.
– Сдохни. Гнида. – донесся тонкий детский голосок со стороны компьютерного кресла. Я подскочила на месте. Добрый Боженька, за что ты так со мной. Где я так накосячило, что ты отправил меня в этот приют комедиантов?
Глава 7
– Ты что задумал, ирод? – вякнула я, рассматривая дымящиеся ножницы в руке Погодского? Мне страшно. А когда мне страшно, сам знаешь….
– Сейчас мне это даже надо. Твой поток сознания поможет мне не вырубиться, – совершенно спокойно сказал Синоптик. – Режь.
– Тебя?
– Футболку, мать твою. Я не представляю, как ты дожила до своих лет, учитывая идиотизм твой, – все же взревел мой раненый пациент.
– Я бы лучше тебя порезала, гад, – пробухтела я. – И так проблема на проблеме: жених сегодня женится, бабушку любимую похоронила, поминки похерились, саму чуть не убили. И все из-за кого, а? Дружки твои поганые по твою душу пришли, так-то, – молотила я языком стараясь не думать о том, что мне предстоит. – Сволочь ты Погодский, чтоб ты провалился.
– Слился женишок, значит? – хмыкнул бандюган, и мне реально захотелось всадить в него ножницы и провернуть пару раз. – Что ж, я понимаю парня. Удивлен только, что он вообще тебя терпел.
Из соседней комнаты послышался веселый смешок. Странно, девчонка же глухая. Или эта она своей игре так радуется?
– Словил, падла? – подтвердил мою догадку радостный голосок.
Я вздохнула и принялась за адский свой труд, борясь с подскочившей к горлу тошнотой. Ткань, пропитанная
