Мерей, чувствуя ужасную усталость.
– Я останусь тут, с тобой! Даже если понадобиться всю ночь сидеть под дверью – я буду сидеть! Ну вот такой он человек…
Дальше девушка уже не слушала, опять став жертвой эмоций.
«Вот такой он человек…» – мысленно повторила она, – «Человек, который меня предал! Растоптал! Уничтожил!»
Она чувствовала себя куклой, пустой оболочкой, в которой не было ничего. Единственное, в чём она была уверена, так это в своём нежелании покидать комнату. Была ещё мысль о том, что она будет бороться и никогда не позволит причинить себе боль, но в этом не было искры.
Будто эти слова принадлежали кому-то другому, более сильному, жестокому и безжалостному существу, коим настоящая Мерей просто не могла быть. Ей хотелось кричать, вцепиться предателю в лицо, расцарапать его наглую физиономию в кровь и уничтожить. Что бы не осталось ни следа, ни памяти.
От воспоминаний о своей первой любви что-то внутри сжалось от боли. Жуткое ощущение пронзило сознание непрошеной истиной.
«Я всё ещё люблю его!»
Замотав головой, Мерей попыталась выгнать эту мысль. Ведь этот человек заставил её страдать. Он изначально планировал держать её на коротком поводке, кормил ложью и играл с чувствами. Однако сердце всё никак не могло успокоиться, продолжая биться в неистовом жаре, подкидывая памяти все счастливые моменты, которые тут же оспаривал разум.
«Как можно быть такой дурой? Как можно было не увидеть, не понять?»
– Так ты откроешь или я могу ломать дверь? – голос Анны, лезвием резанул по ушам.
– Не надо, – на выдохе произнесла Мерей.
Поднявшись на ноги, она подошла к двери и повернула защёлку. Опираясь одной рукой о стену, она чувствовала, как подкашиваются от слабости ноги, но всё же заставила себя дойти до кровати. Рухнув в объятия подушек, она вдохнула хорошо знакомый, химозный аромат ополаскивателя. Морозная свежесть и роза, вот только на морозную свежесть не было и намёка, а роза, больше всего напоминала бабушкины духи.
– Ты опять грустишь…
Тёплая рука коснулась плеча и только сейчас, Мерей осознала, как сильно замёрзла. Вместо ответа она потянулась к пледу, накрываясь тёмно-розовым покрывалом с головой.
Анна что-то говорила, но сквозь туманную пелену мыслей, Мерей не слышала ничего. Все звуки, кроме звуков дождя, обратились белым шумом, пока слух не выловил то, что заставило девушку испытать злость: «Я понимаю…»
– Нет, Анна! – резко выпалила Мерей, – Ты ничего не понимаешь. Это мне сердце разбили, а не тебе. Это меня обманули, а не тебя, и это мне теперь предстоит жить с этим позором!
Под пледом было душно и неуютно. Хотелось спрятаться от эмоций, но ничего не получалось.
– Прости, я имела в виду не это, – немного помолчав, произнесла Анна. – Просто сегодня плохая погода и оттого тебе так грустно. Если тебе станет легче, я поцарапала его тачку, проколола колёса и разбила стёкла.
