темном зале, освещал который только ярко полыхавший камин, Плещеев почувствовал себя неуютно. Плотные шторы наглухо закрывали окна, Плещеев едва различил два массивных кресла с высокими спинками перед камином.
– Мичман, проходи сюда, к огню, присаживайся, – услышал он как будто знакомый голос.
Он подошел к камину, сел в свободное кресло, но тут же подскочил, узнав человека в другом кресле.
– Здравия желаю, ваше сиятельство! – выпалил Плещеев.
– У меня мало времени, так что садись и внемли. Итак, преподаватели кадетского корпуса любят повторять, что морской офицер должен уметь подходить к кораблю, к столу и к женщине, – граф Чернышев говорил спокойно, даже несколько вкрадчиво, но от этого слова его становились еще более весомыми. – В твоем случае эти умения необходимы, но недостаточны, поскольку ее императорское величество, будучи удовлетворены началом твоей службы на британском флоте, намерены возложить на тебя куда более серьезную миссию за пределами Отечества нашего. Тебе необходимо будет добывать сведения по морской части, столь необходимые для развития военного флота. Это прежде всего. Однако ты не должен этим ограничиваться, нам интересны любые сведения, которые помогли бы вовремя распознать планы врагов России, коих немало, и достойно ответить на эти угрозы. Посему тебе предстоит научиться интриговать, лгать, подкупать, обольщать, следить, выкрадывать, а если выпадет такой случай, то и убивать, убивать вовсе не в честном поединке. Так что придется поступиться принципами благородного человека. К тому же, служба эта опасная, есть большой риск получить кинжал в спину или, что еще хуже, мучительно умереть под пытками. Готов ли? Если нет, то просто пойдешь служить на флот без каких-либо последствий для своей карьеры.
– Готов, – твердо ответил Плещеев.
– Справишься ли? Впрочем, вопрос неуместный, никто сего на данный момент знать не может, будущее покажет. Итак, жить и постигать тайные науки ты будешь здесь, находясь практически в заточении. Никто не должен знать, где ты и чем занимаешься. Наставники тебе представятся сами, слушать их и подчиняться беспрекословно. Обучать тебя будут до тех пор, пока не сочтут достаточно подготовленным. Однако постигай эти знания поскорее, умения этих господ стоят казне весьма недешево. Вопросы есть, пожелания, может быть?
– Никак нет, ваше сиятельство.
– Вот и ладно, мне пора, не вставай. Тебе надо все это, что называется, переварить, – с этими словами Чернышев покинул мичмана, оставив того в кресле перед камином в полном замешательстве. «Странно, он совсем не расспрашивал о службе на „Гермесе“», – подумал Плещеев.
– Зовите меня Финк, – услышал мичман за спиной уже знакомый голос.
Плещеев встал и обернулся.
Перед ним стоял давешний человек со шрамом и еще двое.
– Это Жозефина и Джакомо, отныне мы ваши наставники, – продолжил Финк, указывая на мужчину и женщину средних лет, – по-другому нас никак называть и титуловать не надо. Вас мы знаем как Раша, и перед нами поставлена определенная задача,
