выбивались пряди длинных волос.
Однако, когда Борис увидел некоторых из послушников, занятых на дворе, оценил, сколько им приходится колоть и пилить дров, разгребать снега и выгребать навоза, от его зависти не осталось и следа.
После ужина певчие улеглись спать на сенной постели и, как им показалось, не успели закрыть глаза, как уже были разбужены, чтобы идти петь к заутрене. Нельзя сказать, чтобы вставание прошло для всех гладко: кое-кому задержавшемуся с подъёмом пришлось отведать довольно ощутимые удары регентского смычка, который, как заметил Борис, регенту больше и служил, чтобы ударом по голове фальшивившего певчего приводить его в сознание. Боря был в числе тех, которые любят понежиться перед вставанием, и ему тоже пришлось отведать вкус регентского смычка. После приёма этого лекарства все мальчишки зашевелились быстрее, и скоро хор в полном составе уже занимал оба клироса монастырской церкви.
После заутрени, длившейся больше двух с половиной часов, сразу началась ранняя обедня, продолжавшаяся столько же, а вслед за ней пришлось петь и у поздней. Если у заутрени были только одни монахи и послушники, а у ранней обедни добавилось лишь несколько ретивых богомольцев, то к поздней обедне собрались все приехавшие из окрестных деревень и Темникова, церковь была набита битком.
Устали певчие сильно. Поэтому даже вкусный и сытный завтрак, состоявший из варёной картошки, большого куска варёного мяса и солёного огурца, а также куска свежего чёрного хлеба, чая, мёда и даже одной серо-белой просвирки, все певчие ели без удовольствия. Многие, позавтракав, немедленно легли опять спать, но большинство ребятишек, среди которых был и Алёшкин, выбежали на замощённый крупными камнями и плитами двор и принялись всё с интересом рассматривать.
В монастыре Боря был впервые, его интересовало всё: и этот огромный двор, и высокая кирпичная стена, окружавшая его со всех сторон, и длинный двухэтажный дом с узкими окнами, в котором, как удалось узнать, размещались кельи братии, то есть монахов, и высокая изящная колокольня, так хорошо видная из Темникова, колокола которой издавали какой-то особый по тембру звон, совершенно не похожий на звон мирских темниковских церквей. И дубовая роща, вплотную примыкавшая к стенам монастыря, и возвышавшийся в одном из углов двора огромный дуб, в дупле которого находилась часовня: на ней, по преданию, была первая келья святого, заложившего монастырь. Одним словом, было интересно всё!
Между поздней обедней и молебном, состоявшимся в три часа дня, Боря с товарищами успели не только обегать весь монастырь, потолкаться среди толпы богомольцев, некоторые из которых также с любопытством осматривали монастырь, но и подзакусить в просфорной, куда они сумели проникнуть, свежими просфорами, испечёнными из какой-то полубелой муки и казавшимися особенно вкусными.
Сумели они также побывать в одной из келий, куда их позвал старый-престарый монах с длинной седой бородой,
