откуда-нибудь издалека, считали, что в их семье три ребёнка – два сына и одна дочь, и хозяева не всегда их в этом разубеждали.
Прошло полгода со смерти Марии Александровны Пигуты, а её внук настолько акклиматизировался в семье Стасевичей, что ему, да и им также, представлялось, будто он живёт у них много лет, что по-другому никогда не было, да и быть, кажется, не может.
Свою ближайшую родственницу, тётю Лёлю, Боря не встречал: к Стасевичам она не ходила, а навещать её у него никакого желания не было. Переписка с дядей Митей у него заглохла: кажется, после своего первого и, пожалуй, единственного письма, написанного летом, за всё время пребывания у Стасевичей он ему так больше и не написал. Да и от него ни одного письма не получил.
Новый учебный год начался первого октября 1919 года. Боря пошёл в пятый класс своей Саровской, как её многие продолжали называть, школы; Юра – в бывшую старую мужскую гимназию, во второй класс 2-ой ступени. Занятия в школах, хотя и начались почти вовремя, по своему содержанию оставляли желать много лучшего. Особенно неудовлетворительно они были поставлены в Третьей советской школе 1-ой ступени, где учился Алёшкин. После смерти Пигуты заведующего подобрать не смогли, а временные заместители менялись чуть ли не по два в месяц. Это влияло на дисциплину и разлагало и учеников, и учителей, отражалось на качестве учёбы также и полное отсутствие твёрдых программ. Многим педагогам для своих предметов приходилось программы придумывать самим. Некоторые из наименее добросовестных учителей не имели вообще никаких программ и планов и, приходя в класс, иногда даже не представляли себе, что они на этом уроке будут делать. Ученики это замечали, и потому на тех уроках в классах творилось нечто невообразимое. Нередки бывали случаи, когда ученики от такого педагога уходили с уроков всем классом, а затем или бродили по улицам, или затевали драки с учениками другой школы. Иногда зачинщиком в этом деле был Борис Алёшкин.
Как бы то ни было, время шло, кто-то из педагогов кое-что рассказывал или объяснял, и новые знания, хотя и в очень скудном количестве, ученики, в том числе и наш герой, получали.
Кстати сказать, никаких отметок в этот период ученикам не ставили, уроков на дом не задавали, всё это считалось признаками проявления старого режима, поэтому подготовка к занятиям, усваивание нового материала зависели исключительно от способностей учеников. И надо признать, что если Борис Алёшкин в числе немногих учеников и вынес какие-то новые знания за время обучения в пятом классе 1-ой ступени, то произошло это из-за его отличной памяти, незаурядных способностей и большой любви к чтению. Читал он всё подряд с одинаковым увлечением, в том числе и учебники.
В других темниковских школах дело с занятиями обстояло немногим лучше. Выделялась школа, размещавшаяся в бывшей женской гимназии, которой заведовала Анна Захаровна Замошникова. Безусловно, лучше были поставлены занятия в школах 2-ой ступени.
Во
