задумался о своем. Задумчивость испортил очень громкий чих и ворчливая брань. Нафаня проснулся. Я включил радио и под звуки вальса наблюдал, как кряхтит потомственный аристократ, пытаясь слезть с холодильника. Спокойно слезть не удалось и Нафаня растянулся на полу:
– Андреюшко, это не смешно. По этикету упавшему домовому нужно подать руку и порадовать хлебом-солью. И яишенкой.
Страсть домового к яичнице давно известна. Однако Нафаня, умеющий готовить сотни различных блюд, почему-то больше всего любил мою яичницу.
– По этикету упавшему домовому нужно вызвать экзорциста, дабы провести обряд изгнания мелкого пакостника из дома, а затем угостить парой тумаков на дорожку, – ехидно вставил я.
– Фу на тебя! Холоп, – Нафаня высунул длинный язык и угрожающе забубнил. Впрочем, на меня это не действовало. Привык уже.
Демонстративно хмыкнув, я стал жарить яичницу, краем глаза смотря за императором в замусоленной майке. Тот алчно уставился на сковороду, плюющуюся горячим маслом, от восторга забыв спрятать язык. Сдерживая желание дернуть его за язык, я поперчил и посолил яичницу. Выложив на тарелку, налил себе горячий чай и, усевшись за стол, начал трапезничать.
Нафаня не в силах это вытерпеть, залез на табуретку напротив и стал гипнотизировать меня жалобным взглядом иногда вздыхая, как бурлак, тащащий здоровенный нефтяной танкер. Я, смотря в глаза домовому, аккуратно прибрал остатки яичницы кусочком хлеба и с наслаждением все доел.
Тяжкий вой разнесся на кухне. Мохнатый предводитель дворянства безобразно бился в припадке на полу, обиженно гнусавя:
– О горе мне. У, бисов барин! Все сожрал, все слизал, Нафанюшку обделил, корки черствой пожалел! – он принялся кататься по полу и лягать табуретку ногами.
– Может, просто извинишься? – предложил я, спокойно попивая кофе и наблюдая за истерикой.
– Не мне поклоняться безродному холопу, – провыл Нафаня, утирая слезы грязной майкой. – Высеку тебя, Андреюшко за такое! Ей-богу, высеку. Яишенку пожрал! Нафанюшку обделил.
– Как хочешь. Только извиняться все равно придется, – сдерживая смех, я пожурил домового пальцем. – Мне пора на работу, деньги нам зарабатывать. Ведите себя хорошо, ваше высочество. Вы домовой, защитник дома, а ведете себя, как капризное дитя.
Нафаня, насупившись, хмыкнул и, повесив голову, поплелся в туалет.
Работать мне не хотелось, праздник же, однако доделать проекты надо. Сидя в пустом офисе, я оперировал обтравочными масками, фильтрами, наложениями, слоями и уровнями. Тяжек хлеб дизайнера, который раз говорю я вам. В итоге, закончив горящий проект, я потянулся и посмотрел на часы. Время пролетело ужасно быстро, как всегда и бывает, если чем-то сильно занят. Пора было идти домой к зазнавшемуся духу.
По дороге я зашел в магазин рок-атрибутики и купил там майку Cannibal Corpse стильного черного цвета. Домовой любил неожиданные подарки. На сдачу я захватил кулон
