оказывается, сова за ночь съедает 14 мышей. Ценная информация. Я уже успела принять свой мелатонин, и город плавно покачивало за окном. И я никак не могла запомнить номер квартиры.
Короче, мы приехали, ширнули, дали цэу и отчалили. Температура прекратила повышаться и стала падать – впервые за весь день. Я даже не хочу знать, как выходят из положения люди, к которым в этот тяжёлый для всех период вот так же весь вечер не едет скорая.
Было уже за полночь, когда мы двинулись домой. Сова успела съесть несколько мышей. Город плавно покачивался в мелатониновом тумане. Возле подъезда, как специально для нас, было единственное парковочное место.
– Это всё потому, что «Господь нас уважает» ©, – сказала я.
И мы, смеясь и покачиваясь, побрели спать.
История сто пятая. Про коронавирус
С начала эпидемии я болею второй раз.
За это время человечество уже накопило достаточно данных.
Особенность нового вируса в том, что он укладывает тебя в постель и заставляет лежать. Как бы ты ни пытался дёргаться, объяснять 19-му, что у тебя планы и ты должен, он всё равно победит. Будешь сопротивляться – станет только хуже. Чтоб выиграть, придётся поддаться.
Второй аспект – нейротоксический. В моём случае – ты просто не можешь о чём-то беспокоиться. Мыслей нет. Состояние – «что воля, что неволя – всё равно». Лежишь и тупо смотришь в одну точку. День, другой, третий, не помню какой…
Я лежала и обесценивала себя. Методично и безэмоционально Ксения Собчак показывала мне каких-то прекрасных умных русских женщин, которые держат в своих руках Кремниевую долину. Я была никем. Даже меньше. Всего лишь врач УЗИ. Высшей категории. В клинике экспертного ультразвука. Пф-ф-ф… Который чё-то там пишет в Инсте. Очевидно, это полное днище. Кому это всё вообще надо?
Никому…
На пятый день я начала вставать. Мне вдруг ужасно захотелось перебрать ящики, полки. Потрогать свою жизнь изнутри. Такие простые, чисто механические действия. Без какого-то глубокого смысла. Мелкая моторика – и ничего более. Всё, что нужно на днище.
Муж говорил, что в этом нет никакой необходимости, что мне следует лежать. Я так и делала. Ну почти. Вставала, перебирала ящик и снова ложилась.
Росла горка мешков с хламом.
Я вдруг стала думать о моде. Что надо сделать стрижку. Обязательно ультракороткую. И волосы покрасить в сиреневый. Если, конечно, так можно. Мне же можно? Или нет?..
И что, если появятся силы, надо оформить налоговый вычет.
Когда появятся.
Когда.
Ведь они непременно появятся!
В одном фильме была такая сцена. Героиня после дичайшего эмоционального провала была раздавлена. Так вот, она спросила у подруги: «Когда я смогу снова смеяться?» И подруга ответила: «Сможешь, когда произойдёт что-то действительно очень смешное».
Так вот, вчера я узнала, что кошачий корм по-чешски звучит как «ЖРАДЛО».
Ну что сказать. Похоже, в этот момент я оттолкнулась
