дорожная пыль, – отчитал упрямца Яра Великодушный, поднял палку и быстро вернулся на тропу.
Вода, заливающая дно рва, круто забурлила, поднялась и выплеснулась за края рва, окатив ноги того, кому следовало слушать наставления старших.
Мага шагал бодро и размашисто, дети шли следом, едва поспевая за ним и не теряя из виду.
–Келла, а сколько лет нашему магу? Знаешь? У меня, скоро ноги отсохнут, а он идёт, не угонишься, – поинтересовался Сила, обмахиваясь большим листом лопуха.
– Не знаю, но думаю, что немало. Клемент Заноза рассказывал, что во времена Великой битвы, один седовласый старец поставил перед врагом огненную стену и те отступили. Думаю, что это был Яра. Видел, как он с огнём управляется.
–Да, не простой он старичок, только мы ему, как обуза: ни за себя постоять, ни ему помочь. Сила тяжело вздохнул.
–Если бы, знать, что на тебя навалится, то и приготовиться можно, а тут, такое, – словно стыдясь и оправдываясь, проговорила Келла.
–Точно, не подстелешь соломки, не видя кромки, – услышали они голос Яры и тотчас, наткнулись на него.
Видно, он уже давно остановился на дороге и, глядя на развесистый дуб, поджидал их. Недалеко, под зелёными шатрами деревьев горел костерок. Языки оранжевого пламени колыхались, словно приветливо кивали и приглашали к отдыху. Келла, видя костерки, улыбнулась и про себя отметила: Заранее позаботился. Ругает нас и заботится тут же. Видно, хороший он человек.
–Переночуем здесь, а с первым лучом двинемся дальше, – говорил Яра, вытряхивая из дорожного мешка съестные припасы. – Ешьте, пейте и спать, грядущий день не будет легче.
Пообедали быстро, а заодно и поужинали. Келла встала первой и ничего не говоря, двинулась вглубь леса. Мужчины молчали, понимая, что слова ни к чему. У девочек свои дела в ближайшем кустарнике, а у мужчин – свои, чуть поодаль.
Не успев сделать и десяток шагов, Келла услышала, как ей показалась, заботливый голос Яры:
–Не задерживайся и не верь тому, что увидишь. Диковинный лес любит играть с путниками.
Опять говорит загадками, подумала она и двинулась дальше.
Лес прохладный и уже, впустивший сумерки, был тих. Деревья, утомлённые солнцем и, теперь, томимые ленью, нехотя шелестели листвой и покачивали хвойными ветками. Ранняя Вечерняя звезда, висевшая в открытом, от ветвей, проёме, часто мигала, как охмелевший Аникий Каблук, которого его дородная жена Марфина Тыква, каждый вечер, выталкивала за порог пивнушки. Вообще, он Аникий Тыква, но его послушного и беззащитного перед ярой женой называли Каблуком. Единственная семья в деревне, которой сторонились, из-за грозного характера хозяйки и над которой потешались, из-за слабоволия хозяина.
Сделав своё дело, Келла собиралась вернуться, но странное явление, возникшее перед глазами, остановило её. Огромная величественная звезда выплыла в открытую просинь и отразилась в не глубокой лужице, оставшейся после дождя. Ничего необычного, но отразилась она не
