ее надевать? Ты терпеть ее не могла, а теперь ты носишь ее чуть не каждый день!
– Мистер Дашти не рубашка.
– Он очень хорошо одевается, а его рубашки – настоящий образец вкуса.
– Мама!!! – Внезапно Мина почувствовала под ложечкой что-то вроде щекотки. Это ощущение спускалось все ниже, вплоть до кончиков пальцев на ногах, и она сначала хихикнула, а потом расхохоталась в голос. Она просто не могла ничего с собой поделать. О чем они только спорят?! Какой идиотизм! Мистер Дашти носит стильные рубашки. Ее отец – драгоценный дар… На мгновение она представила своего отца, перевязанного крест-накрест красной атласной лентой с огромным бантом, и расхохоталась еще громче. Ну и ну!.. Слезы потекли у нее по щекам, когда она подумала о диаграммах и графиках, с любовью и тщанием составленных Дарией. Вот эта зазубренная кривая – это мистер Джаханфард, а эта унылая синусоида – мистер Бидар. А вот и мистер Дашти: его линия напоминает очертаниями не то Эверест, не то собор Парижской Богоматери. Бред!..
– Ой, не могу больше! – Мина схватилась за живот. Ей и вправду казалось, что она вот-вот лопнет от смеха.
И снова Мина подумала об отце. Парвиз Резайи – подарок! Подарок Дарие от бедной мертвой бабушки! О Аллах, всемилостивый и милосердный!
Говорить Мина не могла. Согнувшись пополам, она каталась по кровати, чувствуя, как горят щеки и сводит судорогой живот. Сквозь слезы она взглянула на мать. Широко расставив пухлые ноги, Дария стояла над ней в своем розовом домашнем халате, сжимая в одной руке папку с досье мистера Дашти, а в другой – щетку для волос. Надо лбом Дарии белели седые корешки отросших волос: похоже, ей пора было краситься. Когда их семья сумела вырваться из Ирана, Дария поклялась, что покрасит волосы в рыжий цвет, если им удастся добраться до страны, где никто не будет заставлять ее носить хиджаб. И она сдержала слово. Чуть не в первый день их пребывания в американской гостинице Дария на полчаса исчезла в ванной комнате, а когда вышла (ее мокрые волосы были замотаны полотенцем), Парвиз встретил жену громкими аплодисментами и восторженными воплями. Пока Дария медленно разматывала полотенце, он смотрел на жену с нескрываемой гордостью и любовью, а потом безропотно отправился в ванную, чтобы смыть со стен и раковины пятна ярко-красной краски. Точно так же он когда-то собирал по всему рынку окровавленные обрывки ткани и все, что осталось от Меймени, после того как иракский летчик сбросил бомбу на магазин, куда та пришла покупать для внучки лучшие в мире гранаты.
Смех Мины прекратился так же внезапно, как и начался. Еще несколько раз она судорожно вздрогнула, но уже беззвучно, потом встала с кровати и повернулась к матери. Дария молча смотрела куда-то в сторону.
– Ах, мама!.. – Мина усадила ее на кровать и вынула щетку из неподвижных пальцев. – Я вот что подумала… Как тебе кажется, может, когда я буду встречаться с мистером Дашти, мне стоит надеть к лавандовому платью белый кардиган?.. – С этими словами
