что у нас только пятьсот долларов, был очень разочарован. Мы поселились в совсем непрезентабельном районе Йоханнесбурга – Berea (Берия), в отеле Mina mount («Мина маунт»), где в основном останавливаются прибывшие из России и русские из Израиля. Управляющий отелем поселил нас в подвал, номер – сырой, неуютный и с очень маленькими окнами.
Я взяла матрешек и еще что-то и презентовала их хозяину. Хозяин оценил подарок и сразу же переселил нас в другой номер – светлый, большой, с балконом и видом на центральную улицу.
Опять вернулось легкое, приятное возбуждение хорошего настроения: мы живы, здоровы, все вместе, в хорошем номере отеля Mina mount.
Здесь, в отеле Mina mount, и началось то самое ЗАВТРА, о котором мы и думать не хотели, удачно оторвавшись от границы Зимбабве, направляясь в Йоханнесбург.
После общения с Андреем стало все ясно: встречать встречают, берут мзду в долларовом эквиваленте, а дальше как повезет.
Когда речь зашла о работе, Андрей выкатил глаза и с удивлением произнес:
– Какая работа? Сначала все прибывшие делают документы через адвоката, услуги которого стоят пять тысяч долларов, а потом ищут работу. С документами я могу помочь.
– Никаких документов. Сначала – работа. Не будет работы, мы возвращаемся в Москву! – категорично сказал Матвей.
– Матвей, ваших денег может хватить недели на три при условии: одна сосиска в день и пить только воду. В этой стране многое изменилось, на паперти уже появились белые. Немного, но есть. Прошли те времена, когда шампунем асфальт мыли и после шести вечера ни одного черного.
Матвей не унимался:
– Без работы по специальности мы здесь не останемся, у нас билеты с обратной датой.
Видя нашу ситуацию, Андрей пообещал устроить Лену в парикмахерскую. И устроил. Лена ездила на двух автобусах в другой конец Йоханнесбурга.
В отель возвращалась к ужину. Мы позволяли себе одноразовое питание в день, и это был ужин. В течение дня мы могли съесть по одному банану, а к ужину покупали сосиски или бургер в самом дешевом супермаркете ЮАР Checkers («Чикерс»), Вместо тарелок у нас были полипропиленовые поддонники, в которых продавали – и сейчас продают – фасованные овощи и фрукты. Пили воду. Все было сосредоточено на ужине, когда возвращалась Лена: она была добытчицей, первая пошла работать и приносить пусть небольшие, но деньги в семью. На тот момент для нас любые деньги были – ДЕНЬГИ.
Однажды Лена к ужину не подъехала. Мы ждем десять минут, двадцать, тридцать. Автобусы приходят, а ее нет! Нервы на пределе, состояние, близкое к срыву. Мы понимали, что, если Лены не будет еще полчаса, надо срочно что-то делать. А ЧТО? С чего начать? Было такое чувство, что я на краю пропасти, и сильная мощь ветра неудержимо пытается меня сбросить, и мне не удержаться. И вопросы «ЧТО делать?» и с «ЧЕГО начать?» уже не возникнут.
Меня душили мысли, я сидела бледная, не в состоянии даже выйти на балкон. И вдруг голос Матвея: «Лена идет». Матвей стал кричать с балкона: «Лена! Лена!» Я не могла встать, когда Лена зашла, не могла произнести ни слова.
Матвей тихо спросил:
– Леночка,
