эти ценности в Германию?
– Я всегда знал, Генрих, что голова у тебя прекрасно работает, – попытался польстить Вилли своему бывшему подчиненному. – Сокровища я спрятал в штольне, находящейся глубоко в горах, в заливе Суда. Территориально эта штольня расположена недалеко от нашей бывшей военной базы.
– Ловко придумано, – Генрих покачал головой и подошел к окну. – А если я откажусь вам помочь? – минуту спустя произнес он.
– А вот этого я не советую тебе делать, – Вилли откинулся на спинку кресла. Его взгляд вдруг стал колючим и злым. – Теперь ты знаешь мою тайну и должен помочь мне осуществить мой план, или…
– Или в противном случае вы убьете меня, – Генрих закончил мысль Вилли.
– Зачем же так жестоко? Я пойду другим путем. Но не знаю, какой из них лучше для тебя. Смерть или… – Вендлер нехотя встал и подошел к двери. Приоткрыв ее, он несколько минут смотрел на гостей дома, которые под звуки тихой музыки плавно кружились по гостиной. – У тебя, Генрих, прекрасная невеста. Она так молода, женственна и притягательна.
Генрих вдруг покраснел, точно кто-то ударил его по лицу. Вендлер попал в самое больное место своего бывшего подчиненного и сделал это сознательно. Генрих прикрыл глаза и до боли прикусил губу, изо всех сил стараясь не закричать и сдержать отчаяние и боль, которые охватили его после слов Вендлера. Желая как можно скорее прийти в себя, он хотел потереть лоб рукой, но тут внезапно заметил, что она зажата в кулак, разжать который, несмотря на все усилия, ему удалось не сразу.
II
Протез выскользнул из рук Андрея Чернышова и с грохотом упал на пол. Андрей болезненно сморщил лицо и попытался здоровой ногой пододвинуть протез как можно ближе к кровати, чтобы поднять его самому, а не звать на помощь Петра Степановича. После трех попыток это ему удалось. Разве Андрей когда-нибудь думал, что такая несложная работа теперь, когда он стал инвалидом, будет отнимать у него столько сил и времени? Теперь надо изловчиться и без помощи Татьяны, которая всегда делала это аккуратно и точно, надеть самостоятельно протез. Андрей посмотрел на культю, местами припухшую и покрасневшую. От частой ходьбы в результате прямого давления протеза и многократно ритмически повторяющихся натяжений при поршневых движениях культи в гильзе происходило натирание культи, которая краснела и опухала, а иногда даже гноилась. Тогда Андрей несколько дней мог передвигаться только на костылях, чтобы дать возможность больной ноге зажить. Ежедневно он смазывал кожу культи раствором формалина и протирал одеколоном, разбавленным водой, а также делал массаж, разминая и поколачивая мышцы. Татьяна даже сшила ему специальный мешочек из теплой шерстяной ткани, который надевался на культю и позволял избегать соприкосновения с жесткими стенками аппарата. Но даже это не всегда помогало. Андрей неоднократно пытался самостоятельно подогнать протез, но с каждым
