часам объявили перерыв на двадцать минут. Он запланирован не был, но декан и парторг единодушно согласились, что для того, чтобы дотянуть до обеда, предусмотренного для первой смены в час дня, нужен хоть маленький, но передых. Как работать весь день, не представлял никто, но по рассказам старших было ясно, что и придётся, и получится.
Особого выбора, куда идти, не было: или в бараки по нужде да отдохнуть от дождика, или по полю. Курильщики поспешили в сторону бани. Горобова, разогнувшись на своей полосе, стянула рукавицы и пошла к канистре с водой. Пить хотелось, несмотря на дождь. Тут же за спиной Натальи Сергеевны возник Печёнкин, за ним подтянулись Гофман и другие преподаватели. Подходили молча – настроения для разговоров не было, смотрели тяжело – повода для веселья тоже не наблюдалось. Каждый думал, скорее всего, о том, как ему повезло жить и работать в городе. И даже Малаховка, деревня деревней, на фоне бескрайних пейзажей, серо замазанных пасмурным днём, безлюдных, голых, неприветливых, казалась теперь весёлым островком. А ещё наверняка думали о том, что назначенные сельхозработы – это и вправду долг перед Родиной, который просто так, добровольно, не будучи обязанным, мало кто станет выполнять.
– Наталья Сергеевна, я вот со вчерашнего дня думаю: как нам быть с обувью? – спросила Михеева. Горобова обернулась, поправила петушок на голове, строго сдвинула брови:
– Вы про что, Галина Петровна?
Биохимик рукой указала на студентов, оставшихся на поле:
– Больше половины наших ребятишек приехали в колхоз без резиновых сапог. У некоторых девушек нет даже ботинок, только кроссовки и туфли. Посмотрите на Кашину, товарищи, – голос женщины был добрым, указующий жест мягким, словно речь шла о пирожках, предложенных взять с мнимого подноса. Ира-прыгунья шла по полю, вытягивая из грязи заляпанные, промокшие полусапожки и пробуксовывая на скользкой поверхности.
Михеева вздохнула: – В такой обуви работать на земле нельзя. А сегодня, между прочим, тепло, плюс пятнадцать, и дождик – так, балуется. А что будет, когда зарядят ливни и похолодает? У Татьяны Васильевны, как я узнала вчера, кроме аспирина и клизмы, в аптечке ничего другого нет.
Воцарилась пауза. Каждый посмотрел на себя, на соседа, на кого-то в поле. Михеева была права: уже сейчас обувь и даже штаны у многих были запачканы землёй до колен и выше. Тоненькие ветровки промокли и от ветра в открытом поле не спасали. Горобова вздохнула и побрела в сторону бараков, молча указывая на них. Процессия преподавателей двинулась следом.
– И что посоветуете, Галина Петровна? – декан оглядывалась на студентов и, конечно же, понимала, какими могут быть последствия переохлаждений на поле.
– Срочно заказывать Ветрову резиновые сапоги, тёплые штаны, фуфайки, рукавицы из суровой ткани, шапки, шарфы – всё, что поможет уберечь от холода на улице и во что можно будет переодеться
