сейчас показалось, или у него голос дрогнул?
– Это шутка такая?
– Это такая правда.
Он обжег меня изумрудами, дернул на себя, прижал и шагнул в ледяную тьму.
* * *
– И-и-и-и, – выдала я, тряпочкой болтаясь в руках, и с энтузиазмом утопающего вцепилась в рубашку Анатоля, балансирующего на зубце башенной стены растопыренными крыльями версии лайт. Мои ноги ничего не чувствовали, потому что под ними ничего не было. А мне было. Очень страшно. Страшнее, чем быть беременной.
Рубашка, пропоротая раскрывшимися крыльями, с треском поползла по плечам, но меня уже поставили на твердое.
– Извини, – проговорил слегка сбледнувший Анатоль, – не учел, что нас теперь трое.
– Так нечаянно и родить можно, – выдохнула я.
– Рано, – сказал Анатоль и спрятал красивое. И очень зря. Почти черные крылья с шипами на сгибах, плечи, едва прикрытые испорченной внезапной трансформацией рубашкой так, что все кубики видны… Прямо как на артах с порочными ангелами или сексапильными демонами.
Я восторженно поджала пальцы на ногах, на которых даже тапок не было. Полуобнаженная грудь Анатоля навевала на не слишком радостные мысли об отсутствии гардероба. Меня сюда доставили в чем из поликлиники пришла, а значит, опять фижмы с корсетами и дышать бояться? Твою налево…
Мы стояли на крыше самой старой башни замка герцогов дор Лий, который, как и эта башня, назывался Старое гнездо. Именно здесь находилась коллекция жутко древнючих и кошмарно уникальных книг и рукописей о меченых пламенем, таких как Анатоль.
Замок был последним оплотом цивилизации перед Пустырными землями, упирающимися в Завесу, или грань. Мы через нее пришли. Понятия не имею, что чувствует в процессе перемещения Анатоль, ни разу не спрашивала, но для меня это было будто проломить лицом тонкую, но вполне ощутимую ледяную корку, как в подмерзшую прорубь нырнуть. И я даже толком подумать не успела, что хорошо быть драконом и теоретически не мерзнуть, как мы уже пришли.
– Тут вообще есть кто-нибудь живой? – опасливо поинтересовалась я, спускаясь вслед за супругом по узкой лестнице, которой, кажется, не пользовались со времен постройки постройки.
– Вот и посмотрим, – не слишком уверенно отозвался Анатоль.
Здесь, в Старом гнезде, сразу после нашей свадьбы, он сделал мне подарок – показал своего дракона. А до этого упирался и говорил, что приличный и что до свадьбы не показывает, при том, что брачная ночь у нас вообще без всякой надежды на эту свадьбу случилась.
– Куда идем мы с пятачком? – вполголоса напевала я, стараясь не касаться раритетной стены. – Большой, большой… облом.
Анатоль практически пинком вынес не желающую открываться заклинившую дверь. Просунув голову ему под руку, я в немом невосторге обозревала представшие виды.
Пыль оренбургским платком лежала везде, кроме того места, где стояли мы. То, что поднялось в воздух, неуклонно оседало обратно, и на нас в том числе. Я чихнула. Анатоль покосился на меня и, тоже пару раз чихнув
