нейросети детали такие вспоминал, о которых и не догадывался никогда.
Понемногу, от изучения структурированных баз данных, сохранившихся в мозгу, перешел на воспоминания человеческие. И то, что я обнаружил, мне не очень понравилось. Точнее, то, что я не смог обнаружить в памяти…
Например, я помню отца, дядю Ники, Рину и этого синекожего с красной планеты, а вот времена учебы в Академии, напрочь исчезли. Хотя точно помню, что диплом я получал. Помню, как стартовали с Земли с дядей, но не помню деталей посещения какой-то планеты Содружества. Уверен, что там был. И даже… Что-то там такое случилось… Серьезное. Но что именно, не помню… Здесь помню – здесь не помню.
Стоп! Вот… Я очнулся в реаниматоре, потом мы с Ростом разговаривали… Я ему о своих похождения рассказывал. Или не рассказывал? Мысли путаются…
Пшикнули пневмоприводы, и прозрачная крышка реаниматора начала открываться. Стряхивая с себя остатки вялости после медикаментозного сна, выбираюсь наружу, одновременно пытаясь вспомнить, когда это я опять оказался в реаниматоре. Последнее воспоминание – лежу в ложементе после наезда Роста и ковыряюсь в памяти… Потом… Нет не помню. Оглядываюсь по сторонам.
Так, нахожусь все там же в спасательном челноке, на котором мы покинули планету. И Рост сидит на ложементе, как и в прошлый раз, пристально глядя на меня своими бесцветными глазами. Только в этот раз в руках у него нет оружия. Ну, и на этом спасибо.
Молча, не обращая внимания на соседа по кораблю, влезаю в скафандр. Не то чтобы мне не хочется разговаривать, просто не знаю, о чем. Как понимаю, моя временная изоляция в коконе гравикомпенсатора закончена. И на том спасибо. Так же молча, иду к пищевому синтезатору, и выбираю первое попавшееся блюдо. Аппетит разыгрался.
Рост тоже не спешит начинать беседу, наблюдая за моими действиями. Да и плевать. Не особо я люблю компанию, если честно. Вот сейчас вдруг осознал, что мне одному гораздо лучше, чем с кем-то.
– Ты это… – Рост первым нарушает молчание. – В общем, извини за предъяву. Был не прав.
Хм, это у него виноватые нотки в голосе прорезались? С чего бы? В принципе, на его месте, я бы скорее всего тоже вел себя аналогично. Плевать, меня сейчас больше беспокоят провалы в памяти… Как раз ведь об этом раздумывал до того… Блин, до чего? Не знаю. Будем считать, что до попадания в реаниматор.
– Проехали. – Пожимаю плечами и усаживаюсь на свой ложемент держа в руках пластиковый одноразовый лоток с какой-то кашей выданной синтезатором.
– И что, даже не поинтересуешься, в чем была проблема с твоим ДНК? – Рост повернулся в мою сторону, наблюдая, как я механистически жую безвкусную кашу. Надо было все же немного посмотреть меню. Совершенно несъедобное. Точнее, не вкусное.
– А надо? –
