тем более что идти всего-то около часа. Однако генералу я признаваться не стала, и на этой ноте мы распрощались, заверив друг друга в искреннем уважении.
Обычно от переправы до садов Бартрама дорога занимала не более четверти часа, но я не спешила – не только из-за жары, но и потому, что мысли мои были заняты генералом Арнольдом.
Когда?! Когда все начнется? Вряд ли в ближайшие дни – в этом я уверена. Что же произойдет, что должно случиться, чтобы этот благородный джентльмен из патриота вдруг стал предателем? С кем он заговорит, чьи слова посеют в нем смертоносное семя?..
Господи! Я вдруг отчаянно зашептала молитву. Молю тебя, пусть это буду не я!
От одной этой мысли меня пробило дрожью. Чем глубже я увязала в событиях прошлого, тем меньше понимала происходящее.
Роджер тоже хотел разобраться в причинах. Он все время пытался понять: почему? Почему на переход способны лишь немногие? Могут ли они – вольно или невольно – влиять на историю? И как им – то есть нам – быть в таком случае?
Даже зная, какая участь ждет Чарльза Стюарта, мы не сумели помешать восстанию. И сами не смогли удержаться в стороне. Однако, весьма вероятно, спасли при этом жизни тем людям, которых Джейми увел из Каллодена накануне битвы. И Фрэнка спасли… по крайней мере, я так думаю.
Однако рассказала бы я Джейми о восстании, если бы знала заранее, какую цену нам обоим придется заплатить? Может, если бы я промолчала, мы бы избежали трагедии?
Впрочем, ответов у меня, как и прежде, не было. Со вздохом облегчения я зашла в ворота садов Бартрама. Пара часов в прохладной тенистой зелени – именно то, чего мне так не хватает.
Глава 23
В которой миссис Фигг берет дело в свои руки
Джейми задышал чаще и поймал себя на том, что невольно сжимает кулаки по мере того, как приближается к Честнат-стрит. Не только чтобы сдержать эмоции – он и без того неплохо держал себя в руках, – но и чтобы набрать побольше сил.
Его почти трясло от потребности увидеть Клэр, дотронуться до нее, прижать к себе. Более ничего не имело значения. Любые слова – а им, конечно же, придется поговорить – подождут. Они все отложат на потом.
Рэйчел и Йена он оставил на углу Маркет-стрит, велел идти в типографию и искать Дженни (он вознес к небесам молитву, чтобы сестра поладила с маленькой квакершей, но, увы, надежда бесплотно растаяла, словно дым).
Под ребрами ощущалось жжение, от которого пекло грудь и беспокойно покалывало пальцы. В городе пахло гарью; в низкое небо вился дымок. Джейми невольно обратил внимание и на другие приметы разбоя: обожженную стену, темневшее отпечатком гигантского пальца пятно сажи на штукатурке, разбитые окна, висящий на кусте драной тряпкой чепец – и до удивления заполоненные людьми улицы. Причем то были не прохожие, спешащие по своим обычным делам, а мужчины, почти все вооруженные, настороженно глядящие по сторонам или оживленно обсуждающие что-то в полный голос.
