style="font-size:15px;"> То, как медленно я мотала головой, явно выглядело странным.
– Тяжело, – выдохнул он, – значит тебе крупно повезло, и твоя голодовка закончилась.
Он казался веселым, поэтому и моя тревога немного спала.
– Пицца? – предложила ему, искривив брови.
– Что-нибудь посущественнее, – едва заметно недовольно дёёрнул губами мужчина, – сделаю заказ сам, – усмешка, – попозже. Тебя ждёт йогурт.
Он был максимально доволен своим ехидством. А я на сегодня была спасена, потому:
– Оставлю тебе, – поднимаясь, – и не трогай мои вещи. Я уберу их сама.
– Как скажешь, – мне в спину, – мне покупать ещё один шкаф или ты освободишь место в своем?
Снова смешок. Знал бы он насколько серьёзной это было проблемой!
– Купишь мне тоже ещё один, – улыбнулась ему, вспоминая то, как запихивала сегодня коробки, пока искала туфли.
Лев предпочёл посмеяться. Наивный. Всё ещё верит, что я шучу.
– И в третью комнату нужно поставить мой стол, – послышалось, когда я шла по коридору.
Вот тут я нахмурилась и вернулась на кухню.
– Жена выгнала тебя, потому что узнала про меня? – опершись на дверь.
Его лицо выразило сперва жуткое непонимание, а после очередную ироничность.
– Не про тебя, – с едва ли не подёргивающимися от смеха щеками.
Зубы скрипнули сами собой. Я стремительно развернулась, рванув в сторону спальни.
– Зачем тогда привез вещи ко мне? – прошипела.
Ярость застилала глаза. Смешно ему? Не знаю как, но шкаф, видимо от испуга, отдал мне нужные вещи сразу. Последние полетели на кровать.
– Камила, – остановил моё взбешённое переодевание он, – я говорил тебе и не раз, что развод длился все эти полтора года. Она просто не хотела мне давать его, – серьёзный тон, – я отчитывался тебе каждый раз о том, что происходило на заседаниях. Этого не достаточно?
Без упрека, но с весомой долей неприятия. Он видел моё ревнивое отношение к его байкам впервые. А у меня и так было слишком много эмоций, чтобы сдерживать эти.
– Я помню, – попыталась успокоиться и прижалась к нему впервые с того вечера, как он уехал.
Его подбородок прильнул к моей макушке.
– Я обещаю, что буду себя хорошо вести, – посмеиваясь, произнёс он, – честно-пречестно.
Я закрыла глаза и прижала ухо к его груди. Стало тепло только от одного его запаха, прокравшегося в нос.
– В той комнате стоит мой стол, – я выделила «мой» тоном «и он там и останется!».
Однако:
– Он мне не подходит, – серьёзно заметил тот, кто всерьёз подумал, что я предлагаю ему своё место, – слишком маленький. Помимо того, что… – он отстранился и задумчиво направился в ту самую комнату, – замечательно, стеллажи здесь уже есть.
Я скрестила руки на груди. Как бы ему помягче объяснить?
