электростанции трудился.
– Короче, круто он поменял свою жизнь, но я бы не назвал это подозрительным, – справедливо заметил друг, покачав ладонью из стороны в сторону.
– Твоя правда, – согласился я, а затем неожиданно зевнул, чуть не вывернув челюсть.
– О, похоже, что уже пора спать, – отреагировал Петя, тоже зевнув.
– Да. Пошли спать.
– Хорошо, – охотно произнёс парень, после чего сказал, словно убеждал сам себя: – Слушай, а мы ведь никак не могли помочь тому мужику, которого волк загрыз? Даже если бы скорая помощь приехала раньше, то он бы всё равно не выжил? Ну вот что бы врачи сделали? Дали ему анальгин?
– Петя, в смерти этого человека мы совершенно точно не виноваты, и помочь ему при всём желании не смогли бы. Никто бы не смог, – убедительно проговорил я, твёрдо смотря на друга.
Тот мрачно кивнул, после чего мы отправились спать. Естественно, что сон далеко не сразу пришел ко мне, ведь в моей голове роились сотни мыслей, но всё же я уснул, благодаря судьбу за то, что наступающий день являлся для меня выходным.
Я проспал порядка восьми часов и проснулся ближе к обеду, морщась от головной боли. Петя встал чуть раньше и уже что-то кашеварил на кухне. Пахло оттуда мерзко, поэтому я предложил ему перекусить в кафе и заодно пригласить туда сержанта Козлова. Друг с заметной радостью согласился, а потом я позвонил полицейскому. Тот тоже принял моё предложение и сообщил, что скоро будет в «Справедливости».
После этого мы покинули квартиру друга, и вышли из подъезда, где, не сговариваясь, первым делом глянули на место смерти мужика, и обнаружили там слой песка. Наверное, дворник позаботился, и теперь, благодаря его действиям, ничто не напоминало о ночном событии. И даже погода благоволила тому, чтобы поскорее забыть о кровавом зрелище – на чистом голубом небе сияло солнце, а прохладный ветерок ласкал кожу. Но я всё равно нервно поёжился, заметив, что и Петя резко посерел, оказавшись на улице. Он несколько секунд неотрывно смотрел на песок, а затем потопал к кафе коротким путём через забытые богом проходные дворы. Я поплёлся за ним, разглядывая местные неутешительные пейзажи.
Вскоре мы вышли к центральной улице, где друг неожиданно произнёс, глянув на здание мэрии с классовой враждой в глазах:
– Роб, вот ты согласен, что правительство – это вполне реальные вампиры, которые высасывают из народа последнюю кровь?
– Тут с тобой не посмотришь, да и не хочется спорить, – охотно согласился я, потерев подбородок. – У нас много ветвей власти и всё они живут припеваючи в отличие от народа.
– Перевешать бы их всех на этих ветвях, – зло процедил Петя, яростно запыхтев. – Вот, например, мэр мог бы сделать электроэнергию дешевле, ведь станция-то принадлежит ему, а хрен там был – платим, как и в большом городе.
– А зачем ему это делать? Он сейчас насосётся и заграницу отвалит, – пробурчал я. – Таким, как он, плевать на то, что у большинства грязьгородцев даже нет денег на зубные щётки.
