с Колеса Обозрения.
– Вы устали?
– Не очень.
– Пойдемте прогуляемся. В этом парке прошла моя студенческая молодость. Это здорово – вспомнить те годы!
Но Костя захотел прокатиться на Детской Железной Дороге. Купили на станции билеты и сели в вагон. Мальчику хотелось все посмотреть – он улизнул от нас.
– Мне нравится ваша короткая стрижка, – сказал я, любуясь Оксаной.
– Правда? Или вы говорите любезности?
– Нет, в самом деле. Вы с такой очень похожи на Мирей Матье.
– А кто она вам?
– Была мечтой. Но теперь все больше кажется – воплощенной.
Она отвернулась к окну.
– Хорошо тут. Я рада, что вы пригласили нас в эту поездку.
И тут я выпалил вопрос, не дав себе времени его обдумать:
– Сколько по-вашему мне лет?
– Ну-ка, ну-ка… – прикинула Оксана, озирая меня. – Выглядите вы неплохо. Я бы сказала лет на сорок.
– Сорок семь, – поправил я. – А сколько вам?
– Разве девушке задают подобные вопросы?
– Лет двадцать?
– С девятилетним-то сыном? Хотели, наверное, польстить, а оскорбили.
– Ну, хорошо, тридцать…
– Ближе к истине. Но чтобы вам не гадать, скажу так – я родилась в 1973 году.
Боже мой! Двадцать восемь лет. Разница в девятнадцать. Однако…
– Вас что-то смущает?
– Да нет… Но выглядите вы на двадцать пять и ни днем старше.
И тогда на меня нахлынуло странное ощущение времени. Сколько же мне было, когда я впервые появился в этом парке? Лет восемнадцать? А ей теперь двадцать восемь. Если бы мы встретились – я тогдашний, и она теперешняя – смог бы в неё влюбиться: в это лицо, её ножки…? Наверное, да. Ведь у меня же были любовницы старше меня…
Оксана повернула ко мне голову и слегка улыбнулась. Она привыкла к тому, что ею любуются. А у меня что-то екнуло в груди – вот я сижу в обществе очень молодой и потрясающе красивой женщины, и она мне улыбается. Как же это называется?
Так увлекся временной депортацией, что едва не пропустил её вопроса:
– А что вы видите, когда смотрите на меня?
Я начал было отвечать – но едва открыл рот, прикусил язык. В этой ситуации ничего не надо говорить – надо действовать. Я взял её руку в свои ладони и прильнул губами. А когда оторвался, заметил – Оксана сидит с закрытыми глазами. Она приняла мой жест обожания за стопроцентный поцелуй.
Мне хотелось сказать ей: «Если бы мы встретились, когда мне исполнилось девятнадцать, а вам как сейчас, я бы все равно влюбился в вас». Но что-то уберегло меня от такого признания. Должно быть интуиция – этим я рисковал все испортить. И все же, когда человек полон предвкушения счастья, когда его переносит на четверть века назад, практически невозможно не удивляться тому, насколько невероятно все происходящее – потрясающе
