1917 года. По счастью, это была не пятница, а всего лишь четверг. С самого утра депутаты, со дня на день ожидающие ввода румынских войск, стали подтягиваться на Садовую улицу к дому 111. Ораторы, сменяя друг друга на трибуне, сначала вяло и уныло извергали речи про единство румынского и молдавского народов, потом, уже пободрее – про то, как в составе Великой Румынии Бессарабия семимильными шагами пойдет в светлое европейское будущее.
Затем выступил епископ Гурий, митрополит Бессарабский, и от лица Румынской православной церкви вылил ушат словесных помоев на «забывших Христа московитских варваров». По ходу речи накал страстей нарастал. Казалось, что сейчас в зал заседания вбегут все в белом мальчики-хористы и объявят благую весть о приближении к городу румынской армии. Некоторые из присутствующих в зале депутатов и праздных зевак даже невольно стали озираться по сторонам.
Но вместо хористов в белом в зал вошел взмыленный и запыхавшийся доктор Димитро Чугуряну, один из идеологов и основоположников румынизации Молдавии. Торопливо пройдя по залу, он остановился у трибуны, на которой, как глухарь в лесу, токовал очередной оратор, и довольно невежливо прервал того.
– Домнул председатель, господа! Спасайтесь! Бегите из города, если не хотите попасть в руки Бережному, Фрунзе, Деникину и всей их царско-большевистской компании! – воскликнул Чугуряну. – Сегодня ночью корпус Красной Гвардии в полном составе перешел Днестр. Они движутся, словно армия Аттилы, такие же бесчисленные и безжалостные. Их передовые кавалерийские части и броневики уже в городе! Директорат арестован. Спасайтесь, кто может!
В наступившей тишине стали отчетливо слышны цокот множества подкованных копыт, урчание моторов и приглушенные слова песни: «Мир мы построим на этой земле, с верой и правдою во главе».
Зал заседаний стремительно опустел. Депутаты Сфатул Церия (по сути, никем не избранные самозванцы) в панике покидали большое белокаменное здание под зеленой крышей, чтобы раствориться в окрестностях Кишинева.
По Садовой, вслед за большим восьмиколесным броневиком, колонной по четыре, в город Кишинев входила кавалерия Красной Гвардии. Стремя к стремени, ровными рядами двигались одетые в серый зимний камуфляж те, кто победил Гинденбурга и Людендорфа, ликвидировал Центральную Раду, навел порядок в Одессе. Ехала 1-я кавбригада быстрого реагирования, на распущенном красном знамени которой золотом был вышит боевой девиз: «Верой и правдой».
В первом ряду всадников ехал генерал-лейтенант Михаил Романов, одетый в такой же, как у всех бойцов, камуфляж. Все это зрелище так разительно отличалось от местных красногвардейцев, расхристанных и почти всегда пьяных, что прохожие на улицах останавливались и, открыв рот, провожали взглядом невиданное доселе явление. Ну ничего, это еще цветочки! Вот когда кишиневские обыватели увидят бойцов полковника Бережного, то их удивлению вообще не будет предела…
14-я
