опция, вылечу себя.
Кроме нашей шлюпки обнаружились ещё две, на одной из них был капитан. Наша шлюпка могла принять около двадцати человек, а приняли мы двадцать два, сидели, плотно прижавшись друг к другу, грелись. Я сел у борта и, опустив руку в воду, качал пока пустое Хранилище. Было сто кубов, успел один куб сверху накачать. Да и Взор качал, уже одиннадцать метров с мелочью, а не десять.
Кстати, меня опознал поднявшийся к нам в шлюпку помощник капитана, капитан на другой лодке был. Начали перекличку и дошли до меня. Этот помощник оформлял меня на борт, поэтому данные помнил. А попал я в тело восемнадцатилетнего мелкопоместного дворянина, звали его Константином Николаевичем Ореховым, и прописан он был в Омске. То ли отдыхал он во Франции, то ли дела у него там были, но возвращался он на родину. Это всё, что было известно о нём помощнику.
Ах да, Константин прошёл на борт уже будучи простуженным. Снял одноместную каюту, и стюард постоянно носил ему грелки и тазики с горячей водой, да стаканы с чаем и вареньем. Каюту он не покидал, лечился. А как в воде оказался? Так тут всё просто: каюта на носу, а нос отвалился после удара в борт. Вот так в воде и оказался, заполучив где-то травму головы. Это всё, что я смог узнать о прежнем хозяине тела. Помощник ещё неуверенно добавил, что Орехов вроде как учился во Франции на судового инженера, он обмолвился об этом при регистрации на борт. Студент, значит? А чего во время учёбы домой сорвался?
Перед тем как уснуть, я залечил простуду, убрал воспаление лёгких, которое действительно началось, кутаясь во влажную пижамную рубаху, под которой ничего не было, прижался к соседу справа и вскоре уснул. Шлюпки шли в сторону Крыма, вроде как до него ближе всего было. У одной из шлюпок сохранились вёсла, и она взяла на буксир две другие. Вот так и двигались до рассвета.
А шхуна затонула, удар серьёзным был.
Спал я вполглаза, поди тут усни: шлюпку качает, соседи будят. А на рассвете на горизонте мы разглядели дым, который приближался к нам. Махали руками и тряпками, пытаясь привлечь внимание, и нам это удалось. Крупное судно было нашим, российским – зерновоз шёл в Англию. Нас подняли на борт, две наших шлюпки тоже, оставив самую крупную на буксире, и направились в Турцию. Однако, к счастью, сходить на землю турок нам не пришлось: мы встретили другое судно – француза, шедшего в Одессу. Нас передали на него, и на этом судне мы и добрались до нашего города.
Ещё на первом, российском судне команда и пассажиры, бывшие на борту, помогали потерпевшим, чем могли. Кроме того, я с удивлением узнал, что Дворянское собрание обязательно помогает таким вот потерпевшим кораблекрушение из своих, дворян, и так как с нашего судна спаслись трое дворян, мы вполне могли рассчитывать на помощь. Да и остальным потерпевшим в помощи не отказывали, не только дворянам. Однако я не видел смысла обращаться в Дворянское собрание. С документами они мне не помогут, разве что выдадут временную справку о потере, а восстанавливать документы придётся
