чтоб травы нарвать.
Растения росли здесь пышной шапкой.
То времени немного заняло,
Но было странным, что в лесу тотчас же
Вдруг стало неожиданно светло.
И путь дальнейший стал для них приятен,
Была заметна скрытая тропа,
Их больше не пугали видом волки,
Что встали на пути у них вчера.
Ведущая чего-то выжидала,
Не думая пока что пояснить,
Что лес на самом деле освещало
И часто ль так могло происходить?
А девица достала свой сухарик,
Лосёнку его дома отдала,
Как малого ребенка, приласкала,
И бережно за шею обняла.
Малыш в ответ лизнул девице щеку,
И кожа стала в месте том иной,
Не сморщенной, не черной, а обычной.
Натянутой, упругой, молодой.
Но это был лишь маленький участок,
Невидимый для девушки пока.
Ей было лишь заметно, что хозяйка
Довольна непонятно чем была.
Пришёл к девице сон сегодня быстро,
Хоть мыслей в голове родился рой.
Она всю ночь во сне своём гадала
Кто был жених, назначенный судьбой?
И как вести себя? Купец ведь должен
Её сам в этом месте отыскать!
Она молчит… А кто был наречённым,
Никто не мог несчастной рассказать.
Ах, да! Она не смела улыбнуться,
Пока он не вернётся. Потому
Выходит, если он среди видений,
То значит, в том числе даже ему.
Возможно, он её так проверяет?
Всё стало становиться на места.
Она его раскроет. Пусть он видит
Что ей дана не только красота,
А также в том числе и верность слову.
Она впредь будет более строга,
Лицом своим серьезна и сурова,
Хотя такою раньше не была.
Меж тем, теперь девица понимала,
Как важно теплотою своих рук
Суметь сказать, что было б очень важно,
Ничто не говоря прилюдно вслух.
И нам нетрудно будет догадаться,
Что ранним утром по дороге в храм,
Она хотела выказать серьёзность
Буквально ко всему, даже к цветам.
Однако ветви развела свободно,
Глазам, открыв сокрытый ими вход,
И быстро убрала колючий холод,
Представив, что душа её поёт
Песнь о любви, как делала то мама,
Когда свивала тоненькую нить,
Когда слезинки тихие роняла,
Как будто в песне начинала жить.
Старушка вид давно уже сменила.
Тепло распространилось на неё.
