поджал губы.
– Хотя это не твое дело, скажу: я был с Уильямом Ленноксом. Он здесь с родителями, герцогом и герцогиней, и, скорее всего, примет участие в сражении, если глаз успеет зажить… – Он выпятил грудь. – Если не веришь, спроси Риса. Мы с Уильямом ужинали с Рисом и еще одним капитаном.
Хелен сурово покосилась на Риса.
– Я же сказал тебе, что видел его, – кивнул Рис.
– Но не сказал, что ужинал с ним.
Дэвид с напором произнес:
– Хелен, ты мне не хозяйка. Ты не имеешь права указывать, что мне делать и что нет. С кем я могу и не могу ужинать. Сейчас я хочу выйти, и ты не можешь мне помешать. – Его голос стал пронзительным, как у капризного ребенка.
Рис сделал шаг вперед.
– Дэвид, выбирай выражения!
Тот пожал плечами:
– Она мне всего лишь сестра. Она не имеет права управлять моей жизнью.
– Дэвид, я приехала сюда, потому что тебе в Брюсселе небезопасно, – сказала Хелен. – Ты не должен был сюда приезжать. Ты должен быть дома.
– Ну, поскольку Уилсон болен, мы пока остаемся, разве нет? Пусти! – Дэвид проскользнул мимо и быстро зашагал по коридору.
– Дэвид… – Рис шагнул было за ним, но Хелен взяла его за плечо.
– Пусть идет, – вздохнула она. – Я так злюсь на него, что сегодня мне с ним лучше не спорить.
Ее прикосновение навеяло воспоминания. И стало искушением.
Хелен резко отдернула руку. Посмотрела в коридор, где скрылся Дэвид.
– Очень надеюсь, он не напьется, как вчера.
– Надеюсь, он что-то запомнил после вчерашнего. – Хотя знал ли Рис хоть одного молодого человека, который вечером помнил бы о том, как утром у него с похмелья болела голова?
Рис проводил ее до номера. Его плечо все еще чувствовало касание ее тонких пальцев, и он вспомнил, как очень давно сжимал их, восхищаясь их изяществом и красотой.
– Спокойной ночи, Рис, – сказала она, открывая номер. – Еще раз спасибо. – И скрылась внутри.
Рис пошел к себе. Но неожиданно остановился и развернулся к выходу.
– Проклятый мальчишка! – сказал он вслух.
Спустившись, вышел на улицу. Рис чувствовал себя обязанным позаботиться, чтобы Дэвид Бейнс вернулся в отель, ничего не натворив и не доставив сестре беспокойства.
Хелен сразу легла в постель. Однако беспокойно ворочалась с боку на бок, пытаясь утихомирить мысли и эмоции. Хотелось бы верить, что бессонница вызвана гневом на Дэвида или беспокойством за Уилсона. Подобные заботы не помогают уснуть. Но, откровенно говоря, не спала она из-за Риса. Пришлось признать: она рада его видеть! Он по-прежнему красив. Его более низкий голос задевал в ней определенные струны, хотя повелительный тон действовал на нервы. Она не понимала, почему он настаивает сопровождать ее, ведь он, вероятно, не получает от этого никакого удовольствия. Особенно если вспомнить, что именно она ему отказала. Хелен долго привыкала, что больше никогда его не увидит. И вот она
