дерзости и наглости моей недавней знакомой.
А мне нравится ее поведение и упорство, в частности. Рассматриваю девчонку внимательно, и в голову приходит шальная мысль.
Красива, привлекательна, сексуальна. Я ее хочу, это сложно отрицать и незачем врать самому себе. А девчонка напротив, помимо этих качеств, еще умна, креативна и с характером.
В общем, идеальная фиктивная жена.
– Это ваша дочь? – уточняю у трясущегося Валентина Генриховича. До чего мерзостный мужик, если бы не необходимость в контрактах с ним в тот период, хрен связался бы с таким. Сейчас вот расхлебываю.
– Д-да, Дана. Даниэла.
Даниэла, значит…Красивое имя. Ей очень подходит. Гораздо больше, чем простое и грубое Дана.
– Присядем, – указываю рукой за стол переговоров, как будто я – хозяин этого кабинета. На удивление, Корсаков подчиняется и опускается напротив.
А вот его дочь показывает строптивый характер во всей красе.
– Оставлю вас, – с ядовитой улыбкой заявляет девчонка, пытаясь обойти меня по большой дуге и пятясь к двери. – Всего доброго, Алан Русланович.
– Я сказал: сядь, – чеканю, взглядом делая внушение. Знаю, что мне это удается на «отлично»: подчиненные зря шептаться не будут. – У нас с тобой остался нерешенным один вопрос.
Даниэла сглатывает, шумно дышит, пытаясь незаметно вытереть ладони об юбку, и все же занимает ближайшее к выходу место.
Опускаюсь напротив Валентина Генриховича, достаю бумаги из папки и раскладываю перед собой. Вынимаю последнюю сверку от главного бухгалтера и подталкиваю бумагу по столу к Корсакову.
– Итак, вы мне должны вот эту сумму, – пальцем указываю выделенные жирным шрифтом цифры. – Крайний день уплаты долга был вчера. Суммы на своем счету я так и не увидел. И мне пришлось явиться лично, чтобы уточнить, когда вы оплатите эти счета.
– Я…– мнется Корсаков, потирая шею. Бросает мимолетный взгляд на дочь, на что та делает страшные глаза и поджимает губы, медленно качая головой. – Мне нужно еще немного времени, Алан Русланович. Буквально пару недель, и я погашу весь долг с процентами. Обещаю! Даже расписку могу дать!
– Мне это не подходит. Я ждал достаточно, а вы сами прекрасно знаете, Валентин Генрихович, что долги нужно возвращать вовремя. Тем более, я давал вам уже рассрочку. Вы не оправдали моего доверия.
– Сейчас времена сложные, вы должны понимать…
– Времена всегда сложные, – отрезаю, перебивая стенания Корсакова без сожаления. Тот осекается и как-то сразу весь сникает, все время поглядывая на дочь. Что за переглядки?! Чего он от нее ждет?! Но девчонка сцепляет руки перед собой и напряженно сморит на них, не обращая внимания на меня. Определенно, между этими двумя что-то произошло до моего прихода. – Но я готов простить долг полностью. Списать.
Корсаков удивленно вскидывает на меня голову. Смотрит неверяще. Вглядывается мне в лицо, прищурившись, пытаясь понять, серьезно говорю или измываюсь над ним. Ведь речь
