эпизод пробой пера, а там посмотрим.
Звягина лукавила: что станет потом, она тоже знала наверняка, но хотелось оправдать поступок, в котором было что-то непривычное, ломающее тщательно выстроенную гармонию её внутренней жизни. Так иногда человек ощущает приближение тяжёлой болезни, ещё ничем себя не проявившей, но организм помнит, как давеча его жестоко просквозило и добром это кончиться не может.
Захотелось, если не посоветоваться, то хотя бы просто выговориться. Лучшего собеседника, чем последний по счёту муж, блестящий интеллектуал с богатой житейской практикой, а главное верный друг – не найти. Большая удача, что после развода между ними сохранились тёплые, искренние отношения. Разумеется, Кира вложила в это максимум усилий, зато итог многоходовой комбинации оказался верхом совершенства: отставленный супруг был презентован лучшей подруге.
4
Пётр Иванович Сивоконь, голубоглазый обаяшка, слегка располневший на качественной еде, был кадровым агентом спецслужб, работавшим под прикрытием дипломатического паспорта. Связан ли он с внешней разведкой или следил за лояльностью исключительно отечественных посланцев, а может, занимался и тем и другим, об этом никто в его гражданском окружении понятия не имел. Да и какая разница?
Блестяще владея многими европейскими языками, он подолгу жил в странах Старого света, высококультурных, с мощными традициями, с богатой, хорошо изученной историей, увлекался литературой, живописью, музыкой, театром, умел завязывать дружбу с известными актёрами и особенно с модными живописцами, которые одаривали его авторскими работами и даже художественными раритетами. На его полке красовались книги Сартра, на стене этюды Пикассо с дарственными надписями. Неплохо зарабатывая, мнимый дипломат тратил, на первый взгляд, больше, чем получал. Прижимистые французы дивились широте натуры и были от русского франкофона без ума. По приезде на родину, он созывал приятелей пить заморские вина и любоваться новыми приобретениями. Видевшие его коллекцию старинных икон оставались от восхищения без слов – одно время Сивоконь заведовал в ЦК отделом по связям церкви с государством, на словах от церкви отделённом.
Все его многочисленные жёны имели касательство к искусству, и только последняя, Алёна, была спортсменкой, правда, приходилась хорошей приятельницей оперной певице Звягиной, которая их познакомила и настойчиво сводила. Лет пять-шесть назад Пётра Ивановича приставили в качестве переводчика и негласного смотрителя к советской примадонне, первой прорвавшейся за границу. По рекомендации гастролировавшего в Москве итальянца, её пригласил на два выступления в роли Кармен провинциальный, но престижный неаполитанский оперный театр, в котором земляка Карузо, снискавшего мировую славу на стороне, освистала злопамятная местная клака, и тенор зарёкся выходить на эти подмостки. Звягина, разумеется, согласилась на Неаполь с превеликой радостью. О Ла Скала тогда никто из русских даже не мечтал. Одна
