Тепло пока обманчивое.
– Буду-буду, – махнула лапами Вафля и скрылась в дупле.
А зайчата как припустили, только пятки сверкали!
– Я первая!
– Нет, я первый!
В нору они залетели вместе, застряв в дверях. Бусинка пихалась изо всех сил, Перчик тыкал локтями.
– Нетерпеливые, – рассмеялся Изюмчик. – По одному проходите.
Он уже расставил на кружевной скатерти чашечки и блюдца.
Зайчата всё же протолкнулись внутрь и хотели было кинуться к пирогу, но мама строго сказала:
– Сначала мыть лапки!
Бусинка и Перчик с тоской посмотрели на вкуснятину и поплелись к раковине.
– Тщательно мойте, мыла не жалейте, – Дымка внимательно за ними следила.
– Да, мам, – буркнули в ответ, и даже тут успевали друг друга подтыкать.
– Мой кусок будет самый большой.
– Нет, мой!
– Всем достанется, – успокоила их Дымка и протянула полотенце.
Они насухо вытерли лапки и побежали к столу.
Потом и папа с мамой тоже хорошенько умылись. Ведь как же можно просить у детей то, чего не делаешь сам?
И вот, наконец, на каждой тарелочке лежал кусок горячего ароматного пирога, а в чашках дымился смородиновый чай. Зайчата вовсю уплетали угощение.
– Фпафибо, мамофка, – с полным ртом проговорила Бусинка.
– Ошень вкушно, – поддакнул Перчик.
– Хорошо, когда мы все вместе, – проговорил Изюмчик и сжал лапку жены в своей.
– И все здоровы, – улыбнулась Дымка.
В этой маленькой заячьей семье было столько любви, что никакая зараза к ним и не прицепилась бы.
Ну и потому, что лапки чистые.
Про дружбу и первую грозу
По лесу уже растеклась-разлетелась настоящая весна. Конечно, кое-где ещё лежал снег, но на каждом клочке мокрой, недавно проснувшейся земли зеленела молодая поросль. Нехотя распустились листочки, будто раздумывая, а не придут ли снова холода? А вот почки уже давно появились, и теперь ждали своего времени, чтоб расцвести.
Деревья шептались громче обычного, стряхивали с веток капли, и те со звоном шлёпались вниз. В эти места потихоньку возвращалась активная жизнь. Вот и птицы вернулись с юга в родные края и настойчиво галдели.
– Ну и болтушки, – покачала головой Дымка. – С утра до вечера щебечут. И не надоест.
Она убиралась около норки, наводила чистоту – ведь за зиму столько всего скопилось. А уж сколько они из своего домика уже вынесли – не перечесть.
Изюмчик отвлёкся от распиливания сухих веток и кивнул ей:
– Да уж, столько шума.
А продолжив пилить, сам же рассмеялся.
– А мы-то с тобой такие тихони.
Дымка тоже засмеялась, мило зажав рот пушистым кулачком.
Их дети уже заметно подросли, но всё также баловались друг с другом. Вот и теперь
