шедшими по обоим берегам реки; одной из таких дорог, правобережной, воспользовалось земское ополчение 1611–1612 годов для своего передвижения в Ярославль.
Длинный ряд старых приволжских городов замыкал собой Нижний Новгород. За ним, на востоке, начинался другой мир – инородческий, в котором русский поселенец XVI века, с пищалью и сохой одинаково, чувствовал себя еще на новоселье и только налаживал свое хозяйство и русский порядок вообще. Своим пограничным положением Нижний напоминает старый Киев, как напоминает он его своей красотой. И тот и другой стояли на краю своей земли, при слиянии больших рек, защищая русскую землю от врагов и в то же время открывая границы для мирного торгового обмена. Княжеские караваны под Киевом, готовые в «греческий путь», живо вспоминаются нам, когда читаем описание того, например, каравана, с которым Дженкинсон сплыл от Нижнего в Астрахань в 1558 году. Нижняя Волга в XVI веке требовала вооруженного торга, так же как в древнюю пору нижний Днепр. Опорой этого торга в Поволжье и был Нижний. Он получал русские товары по Волге и Оке. Верхняя Волга несла ему произведения московского севера, Ока – произведения центра и юга; и та и другая передавали ему заморские товары, полученные с западных рубежей. Нижний посылал эти товары далее по Волге и Каме, получая взамен товары с каспийских и сибирских рынков. Под защитой его каменных стен, возникших в начале XVI века, создался постоянный речной порт, удобства которого стали менее чувствоваться с покорением Казани и с успокоением края, но торговое значение не миновало и до наших дней. Зная о таком значении Нижнего, мы догадываемся, что город должен был достигнуть сравнительно высокого торгово-промышленного развития. Писцовая книга 1621 года подтверждает эту догадку. Она застала Нижний после Смуты, когда городская деятельность и силы населения пришли в некоторый упадок. Смута потрясла государство, со всеми частями которого Нижний имел торговые дела, и нижегородцы должны были «охудать», даже не видав неприятеля в своих стенах. Кроме того, Нижний нес расходы во время ополчений 1611–1612 годов и посылал своих людей в войска. Нельзя поэтому удивляться большому проценту захудалых хозяйств; напротив, удивляет малое число запустелых дворов. Писцовая книга дает такие сведения о размерах Нижнего и его населенности: она насчитывает в Нижнем около 700 нетяглых дворов, 862 посадских двора тяглых (30 «лучших», 72 «средних», 378 «молодших», 382 «худых»), 204 двора и избы оброчных, таких, владельцы которых «обхудали» и вместо непосильного для них тягла посажены были на оброк, и, наконец, 141 «дворишков и избенок и кельишков» вовсе нищих. Всего, стало быть, насчитано было круглым счетом 1900 дворов и изб, и на это большое число приходилось всего пустых 7 дворишков и 34 дворовых места. Нижегородские рынки заключали в себе около 480 торговых помещений всякого рода, не считая кузниц и харчевен. Из смутной эпохи Нижний вышел, сравнительно с другими городами, в очень хорошем состоянии, сохранив и свои стены, и свое население со всеми его разнообразными промыслами и торгами.
От
