сделал акцент на той особой роли, какую играла в деятельности Иверской общины великая княгиня Елизавета Федоровна[62]. По его мнению, Иверская община пользовалась особой ее любовью, была для нее «своей» с самого основания и продолжала оставаться таковой даже после открытия Марфо-Мариинской обители.
Основные этапы истории общины сестер милосердия «Утоли моя печали» нашли отражение в монографии Е. П. Миклашевской и М. С. Цепляевой[63].
Владычне-Покровская епархиальная община сестер милосердия упоминается в работах, посвященных «делу игуменьи Митрофании». Очерки А. А. Шамаро[64] представляют собой тенденциозное повествование о «разложении» нравственности в церковной среде последней трети XIX в., рассказ об общине сводится к перечислению иерархии благотворителей, их прав и обязанностей. Первой серьезной работой на эту тему явилось исследование И. А. Курляндского[65]. Автор использует архивные документы из фондов ЦИАМ, РГИА, ОПИ ГИМ, ОР РГБ, РГАДА, воспоминания современников событий и письма митрополита Иннокентия. В книге сделан вывод об изменении отношения иерарха к игуменье Митрофании и к основанной ею общине от глубокого уважения до разочарования. С этим мнением не согласен А. А. Малыгин, создатель сайта о Московской Покровской общине сестер милосердия (URL: http://pokrov.ucoz.ru). В своей статье, размещенной на том же сайте, он рассмотрел большинство публикаций, так или иначе касавшихся игуменьи Митрофании и основанной ею общины, высветив все вольные и невольные искажения и ошибки своих предшественников[66]. А. А. Малыгин упорно доказывает невиновность матушки Митрофании, призывая к ее официальной реабилитации, а затем и канонизации. В настоящее время он также возглавляет борьбу за воссоздание Покровской общины.
Таким образом, о большинстве московских общин в литературе можно найти лишь отрывочные сведения. В разных работах содержатся рассказы об истории их основания, пересказы уставов и основные вехи деятельности (как правило, связанные с войнами). Абсолютно ничего не говорится о различии уставов разных общин и их взаимодействии. Да и просто систематического изложения истории возникновения и деятельности всех московских общин сестер милосердия на данный момент еще нет, не говоря о том, что некоторые общины, например Павловская, вообще оказались забыты.
Все вышесказанное дает повод для проведения новых исследований. Тем более что большой объем и многообразие ценнейших архивных материалов, до сих пор никак не изученных отечественными историками, делает невозможным отражение всех вышеперечисленных аспектов в одной работе. Почти каждый из этих вопросов требует отдельного исследования.
Автор выражает глубокую благодарность священнику Андрею Постернаку, священнику Геннадию Егорову, Дмитрию Александровичу Андрееву, Софии Николаевне Иноземцевой, Любови Алексеевне Карпычевой, Елене Васильевне Крыловой, а также всем, кто помог проведению данного исследования
